Состав клеточных инфильтратов оказывается различным, что в известной мере связано с особенностями тканевых реакций. Следует отметить, что околосуставные узелки при ревматизме и ревматоидном артрите могут быть очень сходными, причем возникают большие трудности в дифференциальной диагностике между этими двумя заболеваниями. Эти трудности еще более усиливаются, когда при ревматоидном артрите наряду с околосуставными узелками возникают процессы дезорганизации соединительной ткани в эндокарде или в миокарде. Точно так же возникают некоторые черты сходства системной дезорганизации соединительной ткани сердца и оболочек суставов при ревматизме и системной красной волчанке. В то же время ни при системной красной волчанке, ни при узелковом периартериите, а также при склеродермии никогда не возникают околосуставные гранулематозные образования.
Внутри каждой группы Л. В. Громашевский, руководствуясь тем же признаком, выделяет подгруппы. Однако подразделение групп на подгруппы недостаточно убедительно. Наряду с этим в классификации Л. В. Громашевского имеется следующий существенный недостаток. В группу кишечных инфекций отнесены и брюшной тиф, и бруцеллез. У этих инфекций первичная локализация возбудителя и механизм передачи принципиально одинаковы. Но между ними имеется и большая разница: для брюшного тифа источником инфекции является человек, для бруцеллеза источником является животное. Это обусловливает особые черты эпидемиологии того и другого заболевания, а также вносит различия в комплекс профилактических мероприятий. В группе кровяных инфекций по классификации Л. В. Громашевского стоят рядом сыпной тиф и туляремия. Но при сыпном тифе единственным источником инфекции является больной человек, при туляремии же источник представлен множеством видов животных.
Неорганический шум такой же локализации и близкого генеза может быть обусловлен относительным стенозом легочной артерии. Причинами относительного стеноза могут быть временные нарушения соотношения размеров полости правого желудочка и диаметра просвета легочной артерии, объясняемые индивидуальными особенностями онтогенеза; сдавление легочной артерии передней грудной стенкой, вилочковой железой или увеличенными бронхолегочными лимфатическими узлами; различные нарушения формы грудной клетки (плоская, вдавленная). Мягкость и податливость стенок легочной артерии, ее относительно близкое прилегание к грудной клетке, Т-образное деление на две ветви, мягкость ее ветвей, спаянность с корнем легких — вое это предрасполагает к развитию относительного сужения при деформациях грудной клетки, завихрениям струи крови в устье сосуда и образованию тоже шума «изгнания».
Тейлум, изучая при коллагеновых болезняхи в эксперименте происхождение тканевого диспротеиноза (параамилоидоз, ами-лоидоз, гиалиноз), установил, что процессам тканевого диспротеиноза предшествует активная ретикуло-эндотелиальная и плазмоклеточная реакция. Пролиферация ретикулярной ткани сопровождается выраженной пиронинофилией протоплазмы плазматических клеток. Эту реакцию ретикулярных клеток Тейлум связывает с продуктами дезорганизации неклеточных структур соединительной ткани. Однако он рассматривает явление плазматизации в качестве непосредственной ответной реакции ретикулярных клеток на продукты распада неклеточных структур соединительной ткани. Это представление является не совсем точным, так как ретикулярная ткань, начиная с момента поступления продуктов распада соединительной ткани (собственные антигены) до образования собственных антител (плазматизация ретикулярной ткани с выраженной пиронино-фшлией протоплазмы плазматических клеток), проходит ряд изменений.
Оперированный митральный стеноз имели 44 больных, сочетанный митральный порок – 48, ИБС – 21, алкогольную и зндо-кринно-обменную кардиомиопатию – 22. Таким образому 34,5 % больных с мерцательной аритмией сохранился отрицательный венный пульс, но без предсердной волны на флебограмме. Для определения значимости формы кривой венного пульса в прогнозе восстановленного ритма были изучены больные с устойчивым и неустойчивым ритмом внутри каждой группы. Оказалось, что устойчивость синусового ритма прогрессивно уменьшалась от I к IV группе и соответственно равнялась 78,7%, 54%, 22,6% (III группа ввиду ее малочисленности не рассмотрена). Разница между группами статистически значима (t=2,7 и 3,5).
Изучение этих факторов позволило бы дополнить картину этиологии и патогенеза рецидивирующих бронхитов у детей.
В клиническом плане рецидивирующие бронхиты характеризуются относительно длительным течением — 3—4 нед, иногда и больше. Клинические признаки острого респираторно-вирусного заболевания, отмечавшегося в начале рецидива бронхита и, возможно, обусловившего его, ликвидируются обычно намного раньше. В этом важное клиническое отличие рецидивирующего бронхита от острого, наблюдавшегося нередко в остром периоде респираторно-вирусной инфекции.
Как уже отмечалось, рецидивирующий бронхит характеризуется повторными (2—3—4 раза в год и чаще) обострениями бронхитического процесса. В большинстве случаев обострения бронхита приходятся на холодное время года — осенне-зимне-весенний период. Как правило, рецидив начинается с умеренного подъема температуры.
Если экскреция альдостерона до назначения малосолевой диеты находилась в пределах нормы (у 7 детей второй группы), то в результате дефицита соли в пищевом рационе в тот же период экскреция достоверно увеличивалась, при этом у детей с первичной гипертонией артериальное давление не изменялось, если в момент обследования оно было низким (у 3 больных), или уменьшалось, несмотря на увеличение экскреции альдостерона (у 2 больных). При почечной гипертонии 2—3-недельное потребление пищи с недостатком соли не привело к снижению высокого уровня артериального давления у 2 детей.
Четырех больных с нормальным исходным содержанием альдостерона в суточной моче удалось обследовать в более ранние сроки — в конце 1-й недели применения малооолевой диеты, при этом у двух из них на 4-й день экскреция альдостерона
Чаще всего мы сталкивались с кристаллурией, клиникой почечнокаменной. Проф. А. П. Фрумкин однажды предоставивший возможность увидеть в цистоскоп белую массу, выходящую из устья мочеточников, как зубная паста из тюбика. Иногда требуется даже пиелотомия. Описаны и смертные случаи. Эти осложнения возникают за счет плохой растворимости не столько самих сульфаниламидов, сколько их ацетилированных производных. Она более всего была свойственна норсульфазолу и сульфазину, в меньшей степени – сульфадимезину и этазолу. Для того чтобы предупредить это осложнение, требовалось достаточное количество мочи (1,5-2 л). Это не всегда было возможно, например, при недостаточности кровообращения, большой потливости, поносе. Выделяясь, каждый из нихрастворяется во всем количестве мочи независимо от своих «соседей». Таким образом, растворимость повышается втрое а терапевтический эффертТне только не уменьшается, по скорее нарастает.
Причины нерасправления участка легкого у новорожденного могут быть разными. Несомненно, что аспирация околоплодных вод, закупорка бронха слизистой пробкой может играть роль патогенетического фактора. К такому же результату могут привести и пороки развития легкого, при которых, хотя сам сегмент сформирован правильно, ткань легкого не расправляется в силу каких-либо пороков развития легочных структур. В последующем склерозирование пораженной доли и деформация бронхов создают благоприятные условия для развития хронического воспалительного процесса. Тем не менее, по нашим данным, отличительной особенностью этих форм является относительно позднее начало клинических проявлений (в возрасте 4—5 лет и позже).
Во многих случаях по характеру поражения бывает трудно отличить эти формы от гипоплазии соответствующих долей.
По данным Arnold, у 2 из 75 больных наблюдались лихорадочные реакции (до 39°) с поносом или экзантемой, у 2 – галлюцинации. Разумеется, нельзя делать вывод, что к каждому новому средству следует подходить с чрезмерной настороженностью, обязательно ожидая от него неприятностей. Приведенные примеры единичны на фоне огромного большинства новых препаратов, явившихся благодеянием для больных. Однако, знакомясь со списками всё новых и новых средств, выбрасываемых на рынок предприимчивыми капиталистическими фирмами, нельзя не беспокоиться за судьбы людей, подвергающихся воздействию такого числа лекарств, большая часть которых является сенсибилизаторами. Поневоле становится страшно за врача, который может потерять ориентировку в этом море средств. Среди новых лекарств, имеющихся в распоряжении врача, много «поденок», быстро сходящих со сцены.
Неорганический шум такой же локализации и близкого генеза может быть обусловлен относительным стенозом легочной артерии. Причинами относительного стеноза могут быть временные нарушения соотношения размеров полости правого желудочка и диаметра просвета легочной артерии, объясняемые индивидуальными особенностями онтогенеза; сдавление легочной артерии передней грудной стенкой, вилочковой железой или увеличенными бронхолегочными лимфатическими узлами; различные нарушения формы грудной клетки (плоская, вдавленная). Мягкость и податливость стенок легочной артерии, ее относительно близкое прилегание к грудной клетке, Т-образное деление на две ветви, мягкость ее ветвей, спаянность с корнем легких — вое это предрасполагает к развитию относительного сужения при деформациях грудной клетки, завихрениям струи крови в устье сосуда и образованию тоже шума «изгнания». 
Изучение этих факторов позволило бы дополнить картину этиологии и патогенеза рецидивирующих бронхитов у детей.
Если экскреция альдостерона до назначения малосолевой диеты находилась в пределах нормы (у 7 детей второй группы), то в результате дефицита соли в пищевом рационе в тот же период экскреция достоверно увеличивалась, при этом у детей с первичной гипертонией артериальное давление не изменялось, если в момент обследования оно было низким (у 3 больных), или уменьшалось, несмотря на увеличение экскреции альдостерона (у 2 больных). При почечной гипертонии 2—3-недельное потребление пищи с недостатком соли не привело к снижению высокого уровня артериального давления у 2 детей.
По данным Arnold, у 2 из 75 больных наблюдались лихорадочные реакции (до 39°) с поносом или экзантемой, у 2 – галлюцинации. Разумеется, нельзя делать вывод, что к каждому новому средству следует подходить с чрезмерной настороженностью, обязательно ожидая от него неприятностей. Приведенные примеры единичны на фоне огромного большинства новых препаратов, явившихся благодеянием для больных. Однако, знакомясь со списками всё новых и новых средств, выбрасываемых на рынок предприимчивыми капиталистическими фирмами, нельзя не беспокоиться за судьбы людей, подвергающихся воздействию такого числа лекарств, большая часть которых является сенсибилизаторами. Поневоле становится страшно за врача, который может потерять ориентировку в этом море средств. Среди новых лекарств, имеющихся в распоряжении врача, много «поденок», быстро сходящих со сцены.