Полипы фибромиомы

Комментариев нет

По мере роста и под влиянием маточных сокращений ножка полипа удлиняется, опухолевое образование выпячивается в полость матки, а затем постепенно изгоняется в раскрывающийся канал шейки матки. Питающие полип кровеносные сосуды находятся в ножке и по мере удлинения ее все больше сдавливаются. В результате нарушается питание полипа и он подвергается некрозу. Основным клиническим симптомом фиброзного полипа эндометрия является мено- и метроррагии, сопровождающиеся схваткообразными болями внизу живота. Меноррагии бывают тем обильнее, чем больше полип выпячивается в полость матки. Диагностика фиброзного полипа строится на учете совокупности жалоб больной, данных инструментального и рентгенологического методов исследования (зондирование и гистерография). Лечение – хирургическое. При тонкой и легко достижимой ножке полипа, расположенного в шеечном канале матки или во влагалище, операция состоит в перевязке и отсечении ножки вместе с полипом. При толстой ножке фиброзный полип безопаснее вылущивать. Опасность отсечения массивной ножки состоит в возможности возникновения послеоперационного маточного кровотечения или повреждения стенки матки. К числу предопухолевых заболеваний матки относят полипы, аденоматоз и различные виды железистых гиперплазии эндометрия (рецидивирующие и пролиферирующие). Полипы эндометрия встречаются большей частью у женщин в зрелом и пожилом возрасте в виде множественных образований, расположенных группами. Растут они обычно в области углов и дна матки. Маленькие из них располагаются на широком основании, крупные – на ножках. В большинстве случаев полипы развиваются из очагов базальной гиперплазии эндометрия, сочетаются с миомами матки, дисгормональной гиперплазией слизистой матки, воспалением придатков матки.

Метки: , ,

Нарушение деятельности срединных стволовых структур мозга

Комментариев нет

Нарушение деятельности срединных стволовых структур мозгаПо мнению ряда авторов (Г. Мэгун, 1960; Н. П. Бехтерева с соавт., 1958; В. Е. Майорчик, 1964; Л. П. Латаш, 1968; Morri­son a. Dempsey, 1942; Moruzzi, Magoun, 1949; Jasper, 1954), па­роксизмы высоких билатерально симметричных волн появляют­ся при нарушении деятельности срединных стволовых структур мозга. Однако подобная активность, диффузно появляющаяся у детей (особенно моложе 10 лет) после гипервентиляции, мо­жет быть физиологическим явлением, связанным с недостатком сахара в крови (Brazier et al., 1948).При некоторых поражениях центральной нервной системы встречается плоская ЭЭГ, описанная Adams (1959), Pikkanen и Hihmar (1961) и Mitkow (1966). По данным Burmeister (1960), Т. Ташева (1964) и других, подобная ЭЭГ может иметь место и при энцефалитах вакцинальной этиологии.
По величине скрытых периодов, продолжительности реакций и характеру следовых явлений можно оценить функциональное состояние головного мозга, возбудимость, реактивность, лабиль­ность и другие свойства нервных процессов. Так, увеличение скрытых периодов реакций десинхронизации альфа-волн на свет, звук и другие раздражения свидетельствует о понижении возбудимости коры мозга (М, Н. Ливанов и Н. С. Преображен­ская, 1946). Извращение реакции при действии раздражителей и открывании глаз может служить указанием на снижение функциональной подвижности. Парадоксальный тип реактивно­сти может иметь место при патологии и во время действия ритмической фотостимуляции. Наблюдаемое в этих случаях «удвоение» и «утроение» ритмов может служить показателем снижения функциональной подвижности корковой ткани (М. Н. Ливанов, 1944, 1960; А. А.’ Лев, 1956; В. А. Адамович, 1956; А. М. Киселева, 1962).
Учитывая приведенные данные о функциональном значении компонентов ЭЭГ, рассмотрим динамику изменений биоэлектри­ческой активности мозга детей при поствакцинальных ослож­нениях.

Метки: , ,

Анатомическая структура головного мозга ребенка

Комментариев нет

Со стороны своей внешней анатомиче­ской структуры головной мозг ребенка представляется законченным, со стороны качественной, со стороны тон­кого внутреннего строения, доступного только тщатель­ному микроскопическому исследованию, он представля­ется далеко не завершенным.Не только при рождении, но даже в первые годы жизни головной мозг представляет собой здание, отделанное вчерне, а между тем функциональная продуктивность мозга, разносторонность и богатство его отправлений, его способность к выполнению руководящей, регулирующей и объединяющей роли в жизненных отправлениях орга­низма зависят не только от количества мозгового веще­ства, которому раньше придавали слишком большое зна­чение, сколько от его качества, от тонкой сложности и совершенства его строения, от функциональной работоспо­собности, находящейся в зависимости от глубоких физи­ко-химических процессов.
Нам мало известно относительно различия физико-химических свойств нервной клетки ребенка и взрослого.
Мы знаем лишь, что мозг ребенка значительно более богат водою, чем мозг взрослого, чем, может быть, объ­ясняется его большая пластичность, физическая и функ­циональная. На протяжении развития совершается про­цесс высыхания.
Гораздо больше известно нам относительно отличий в тонкой структуре нервных элементов у ребенка и взрос­лого. Эти отличия касаются как серого вещества, т. е. нервных клеток, так и белого вещества, т. е. нервных во­локон.
Первоначально гладкая, округлая или овальная фор­ма зародышевой нервной клетки по мере роста и созре­вания организма, по мере притока из внешнего мира но­вых волн возбуждения превращается постепенно во взрослую нервную клетку, характеризующуюся сетью тончайших нервных разветвлений, связывающих ее с соседними клетками и участками мозга.
Именно рост этих связей определяет собою главным образом увеличение массы мозгового вещества. Уже у младенца мы находим такого рода тончайшие сети. Одна­ко прокладывание новых путей, утончение и усовершен­ствование существующих продолжается не только в пер­вые годы жизни, но в течение ряда последующих деся­тилетий.

Метки: , ,

Нравственно-психологическая структура

Комментариев нет

В целом отвечая требованиям сегодняшнего дня медици­ны, адаптируя нравственно-психологическую структуру лич­ности врача для успешного выполнения профессиональных задач, подобная перестройка, несомненно, имеет положи­тельный характер. Вместе с тем она рождает ряд негативных сторон, связанных с абсолютизацией роли и места научно-технических средств в деятельности врача. Одна из этих отрицательных тенденций выражается в недооценке роли личностного фактора, внутреннего мира больного в ходе лечебно-диагностического процесса, недостаточном осмысле­нии значения нравственно-психологического единства во взаимоотношениях врача и больного. Технократический оп­тимизм части медицинских работников, питаемый значитель­ными успехами медицины под влиянием широкого примене­ния достижений технической мысли, приобретает самые разнообразные формы и оттенки. Его влиянию в известной степени подвержена и часть профессорско-преподавательского состава медицинских вузов, что небла­гоприятно отражается на постановке деонтологического вос­питания студентов в ходе учебного процесса. Акцентирова­ние внимания при изложении учебного материала на науч­ную, техническую и методологическую стороны дела, увле­чение рассмотрением деталей техники диагностики и лечения приводят к тому, что главный объект деятельности врач – человек, мыслящий и переживающий, оценивающий и стра­дающий, остается в тени или рассматривается как пассивный объект врачебного воздействия.Забвение или хотя бы простая недооценка того факта, что больной есть личность, субъект общения, познания и оценки и как таковой активный соучастник лечебно-диагностической и профилактической деятельности врача, неизбежно оборачивается ущемлением его интересов и нару­шением норм и принципов медицинской этики и деонтологии. В связи с этим, какими бы благими целями ни руководство­вался преподаватель, стремясь научить студентов тонкостям профессиональной «технологии», забывая при этом о боль­ном, его переживаниях, реакциях на лечение и личность врача, о нравственно-психологическом климате врачевания, он невольно формирует у будущих врачей технократическую узость мышления, нравственную черствость, пренебрежение к личностным компонентам врачевания. В практической деятельности будущих врачей эти просчеты преподавания ведут к серьезным профессиональным и нравственным из­держкам.
Преувеличение роли лабораторных, инструментальных и других параклинических исследований в диагностике приво­дит к недооценке общеклинического исследования больных, углубленного анализа анамнеза, что влечет за собой, по данным многих клиницистов, 30% всех диагностических ошибок у терапевтических больных. Уход в сторону узкого техницизма,; непонимание доминирующей роли общеклиниче­ского изучения сужают кругозор врача, приводят к шаблону в диагностике и лечении со всеми негативными последстви­ями для заболевшего. Часто стремление к «всесторонности» инструментально-клинического исследования превращается в самоцель, совершенно не диктуется необходимостью клини­ческого течения болезни, превращается в средство маскиров­ки своей профессиональной ущербности, отсутствия умения клинически мыслить.

Метки: , ,

Фазовая структура сердечного сокращения

Комментариев нет

Изучение фазовой структуры сердечного сокращения в подростко­вом возрасте показывает (Г. Н. Варварина, 1973), что различия пока­зателей хронокардиометрии в зависимости от пола подростков выявля­ются главным образом в 15-летнем возрасте и выражаются в некото­ром уменьшении внутрисистолического показателя, механического коэффициента, удлинении фазы изометрического сокращения, увеличе­нии индекса напряжения миокарда и снижении начальной скорости повышения внутрижелудочкового давления у девушек. При расчете длительности периода изгнания и механической систолы в процентах к должной (по М. К. Осколковой) были выявлены различия этих пока­зателей в зависимости от пола подростков. У юношей длительность периода изгнания составляет 101,4±0,37%, механическая систола – 99,9 ± 0,41 %, у девушек соответственно 105,1 ±0,36 и 104,6 ±0,41%.Сопоставление индивидуальных показателей хронокардиометрии по изменению трех из них или более (фаза изометрического сокращения, начальная скорость повышения внутрижелудочкового давления, про­должительность периода изгнания, внутрисистолический показатель, механический коэффициент) свидетельствует, что у здоровых подро­стков могут наблюдаться фазовые сдвиги, укладывающиеся в синдром гипер- и гиподинамии (В. Л. Карпман, 1965). У юношей младших воз­растных групп (15-16 лет) чаще встречаются фазовые сдвиги по типу гипердинамии (16,7%) и реже по типу гиподинамии (8,4%). В 17- 18 лет наблюдается обратное взаимоотношение (соответственно 5 и 15%)- Частота регистрации аналогичных фазовых сдвигов у девушек не зависит от возраста, синдром гипердинамии выявлялся у 11,7%, а гиподинамии у 7,5%.
Возрастная динамика показателей хронокардиометрии также отме­чается только у юношей, что выражается в некотором удлинении фазы изометрического сокращения, увеличении индекса напряжения миокар­да, снижении начальной скорости, повышении внутрижелудочкового давления, укорочении периода изгнания и снижении внутрисистоличе­ского показателя. Отмеченные особенности кардиодинамики у подрост­ков свидетельствуют о том, что на этапе завершения формирования сердечнососудистой системы создаются условия для экономного режи­ма сердечной деятельности. По мере того как с возрастом у подрост­ков исчезает несоответствие в развитии отдельных звеньев сердечно­сосудистой системы, появляющаяся у них в более раннем возрастном периоде относительная гипофункция миокарда теряет свою целесооб­разность.
Н. Семовой (1974) под влиянием интенсивной физической работы детей и подростков в возрасте от 10 до 17 лет на фоне значительного учащения сердечного ритма (168-181 в минуту) было выявлено уко­рочение продолжительности всех фаз сердечного сокращения. Асин­хронное сокращение укорачивалось на 24-27% без существенной за­висимости от возраста. Степень укорочения фазы изометрического со­кращения составляла более 90% по сравнению с исходными данными, в 30-35% эта фаза равнялась нулю.

Метки: , ,

Трудности клинической диагностики

Комментариев нет

272Трудность клинической, а нередко и патологоанатомической дифференциальной диагностики родовой травмы и асфиксии и вследствие этого противоречивые толкования симптоматики и морфологических изменений определяют разноречивые сведения о частоте этих заболеваний и их месте в структуре заболеваемости, мертворождаемости и смертности новорожденных. Так, по данным С. Л. Кейлина (1966), Л. С. Персианинова (1967), первое место в причине мертворождаемости принадлежит асфиксии, в то время как А. Ж. Аванян (1962), Ф. А. Грамидов (1966) и др. в причине мертворождаемости первое место отводят родовой травме.
Поэтому прав был И. Ф. Жорданина, который считал, что понятие асфиксии и родовой травмы плода настолько тесно переплетаются друг с другом, что в клиническом отношении почти невозможно их разграничить. В одних случаях асфиксия плода является причиной, а в других случаях следствием внутричерепной травмы и наоборот.
Исходя из этого мы, последовав примеру М. А. Петрова-Маслакова (1963), Л. К. Скорняковой (1964), О. П. Резуновой (1965), А. И. Титова (1967), И. Шаркань (1968), рассматриваем родовую травму, асфиксию и ателектаз в одной группе заболеваний. По мнению М. К. Зубрицкого (1971), это во многом ликвидирует ошибки в дифференциальной диагностике этой группы заболеваний.
Мы считали также возможным объединить в одну группу «Септических заболеваний» три нозологические формы, обозначенные в отчетной форме (вкладыш № 3), такие, как «пупочный сепсис», «пемфигус» и «прочие септические заболевания», оставив самостоятельным заболеванием лишь пневмонию. Такое условное объединение может быть оправдано тем, что распространенность каждого из этих заболеваний в одинаковой мере определяет санитарно-эпидемиологическое состояние акушерских стационаров и связанных с этим организационных мероприятий по их профилактике.
Таким образом, изучение заболеваемости новорожденных проводилось нами в группировке, в соответствии с Международной классификацией болезней, травм и причин смерти VIII пересмотра, введенной 1/1 1970г. При этом учитывалось только основное (ведущее) заболевание.
Структура заболеваемости новорожденных достаточно устойчива: первое место принадлежит родовой травме, асфиксии и ателектазу.

Метки: , ,

Компенсация в структуре способностей

Комментариев нет

Г. С. Алексеевич убедительно показывает, что многие из способностей к определенным видам деятельности могут сохра­няться очень долго и даже до конца жизни человека, достигшего глубокой старости, за счет изменения их структуры. Большая роль в их сохранении принадлежит компенсации путем замены одних компонентов другими. Компенсация в структуре способно­стей в старости более распространена, нежели в предыдущие периоды жизни. У стариков компенсация отличается тем, что значительная часть замещающих компонентов заимствуется из накопленного опыта, который у них несравненно богаче, чем у более молодых людей. При свободном выборе новой деятельно­сти определяющая роль принадлежит направленности, этическим установкам и всем видам жизненного опыта. Замечено усиление нравственных способностей у значительного числа лиц старшего возраста.
Но важнее всего в исследовании Г. С. Алексеевич то, что она показала возможность в старческом возрасте не только совер­шенствования имеющихся способностей, но и формирования но­вых: ею были зафиксированы 67 случаев возникновения новых способностей у пенсионеров в возрасте 60-72 лет. Бывало, что эти способности начинали выявляться еще в детском возрасте, но в Дальнейшем их проявление было задержано.
В учении о способностях, как и в психологии в целом (так же, как и в физиологии и в морфологии), проблема развития не мо­жет быть решена ни с позиций преформизма, понимающего раз­витие как «развертывание генетических задатков», ни с позиций эпигенеза в различных его формах, сводящих развитие к измене­нию под влиянием внешней среды. Тем более развитие способно­стей не может быть понято на основе эклектического обобщения этих обоих ошибочных направлений. Такое «обобщение» будет всего лишь возвратом к теории двух факторов, в которой биоло­гический фактор определял бы преформизм – созревание ребен­ка и подростка, а социальный фактор и эпигенез – параллель­ное развитие способностей под воздействием общения с людьми.
Развитие способностей и их динамику можно понять только исходя из диалектики связей внешнего и внутреннего, приобре­тенного и врожденного, социального и биологического, физиоло­гического и психического. Понимание структур различных спо­собностей и динамики их соотношения с четырьмя подструктура­ми личности позволяет лучше увидеть в каждом конкретном случае диалектику этих связей.
Раннее проявление способностей. Наиболее веским, можно сказать неоспоримым, доказательст­вом самых различных врожденных способностей служат случаи очень раннего и отчетливого их проявления. Об этих случаях Бг-М. Теплов говорит: «Одним из характерных признаков хоро­ших задатков к развитию какой-нибудь способности является раннее и притом самостоятельное, т.е. не требующее специаль­ных педагогических мероприятий, проявление этой способно­сти»23.

Метки: , ,

Степень общности структуры

Комментариев нет

Структуру личности можно рассматривать более детально и более обще. Степень общности структуры говорит, что она при­суща только единичной личности, или типам личностей, или всем личностям (без исключения. Потому надо различать индивидуаль­ную, типовую и общую структуры, отражающие единичное, осо­бенное и общее в личности. Учитывая изложенное, мы считаем / необходимым и достаточным выделение в общей структуре лич­ности следующих четырех ее подструктур.Первая подструктура объединяет направленность, отношения и моральные»черты личности. Элементы (черты) личности, Вхо­дящйе в эту подструктуру, чаще всего не имеют непосредствен­ных врожденных задатков, а отражают индивидуально прелом­ленное классовое общественное сознание. Эта подструктура фор­мируется путем воспитания. Ее можно назвать социально обус­ловленной подструктурой, или, более коротко, направленностью личности. Направленность, взятая в качестве целого, в свою очередь включает в себя такие подструктуры (формы), как вле­чения, желания, интересы, склонности, идеалы, мировоззрения, убеждения. В этих формах направленности личности проявля­ются и отношения, и моральные качества личности, и различные формы потребностей. Потребности входят в подструктуру на­правленности в социализированном виде. В эту подструктуру мы включаем различные проявления отношений, исходя из приве­денного критерия выделения подструктур – общепринятости психологических понятий. Мы считаем, однако, более правиль­ным рассматривать отношение не как свойство личности, а как атрибуты сознания наряду с переживанием и познанием. Кроме того, мы полагаем необходимым различать объективные и личностные отношения, рассматривая вторые как отра­жение первых.
Вторая подструктура объединяет знания, навыки, умения и привычки, приобретенные в личном опыте путем обучения, но уже с заметным влиянием биологически обусловленных свойств личности. Эту подструктуру иногда называют «индивидуальной культурой», или «подготовленностью», но ее можно кратко наз­вать «опытом». Свойства, входящие в эту подструктуру, далеко не все психологи рассматривают как свойства личности. Дей­ствительно, только начинающий формироваться навык подобно всякому однократному действию (и аналогично однократному, кратковременному проявлению интереса в предыдущей под­структуре или психической функции в следующей) представляет собой не свойство личности, а психический процесс. Обобщенный же не только умственный, но и моторный навык, а тем более умение и привычка являются, бесспорно, свойствами личности. В этом-то ведь и заключается диалектика перехода количества в качество в ряду процесс -состояние -свойство личности. Зна­ния превращают человека в эрудита, а умение – в умельца. Третья подструктура объединяет индивидуальные особенности отдельных психических процессов, или психических функций, у понимаемых как формы отражения: эмоция, ощущения, мышление, восприятие, чувства, воля и память. Влияние биологически обусловленных особенностей в этой подструктуре видно еще бо­лее отчетливо, поскольку формы отражения являются функция­ми мозга. 

Метки: , ,

Анализ структуры личности

Комментариев нет

Анализ структуры личностиАнализ структуры личности консультируемого (обобщения сего имеющегося материала и проведение дополнительных экспе­риментально-психологических исследований).
II. Выбор подходящей для него сферы дальнейшей деятель­ности: 1) научная деятельность; 2) искусство; 3) практическая деятельность: а) с людьми, б) с предметами.
III. Выбор отрасли народного хозяйства, науки, культуры с учетом потребностей народного хозяйства и практических воз­можностей.
IV. Выбор профессии с учетом соответствия консультируемо­го ее требованиям: 1) уровень подготовки; 2) состояние здоровья; 3) свойства личности.
V. Особый учет интереса консультируемого к рекомендуемой профессии, возможностей формирования и компенсации недоста­точно развитых способностей и свойств.
VI. Выдача рекомендаций относительно избираемой профес­сии: 1) рекомендуемой в первую очередь; 2) других возможных, в зависимости от жизненных обстоятельств; 3) необходимых мероприятий по психологической подготовке к ней.
По трем причинам II, III и особенно IV этапы профконсуль­тации всегда необходимо проводить совместно с консультируе­мым. Во-первых, это облегчает работу консультанта, давая ему дополнительный материал о личности консультируемого и, в частности, о его интересах и степени активности. Во-вторых, надо твердо помнить, что профконсультативная рекомендация- это не медицинское заключение о годности или негодности к оп­ределенной работе, имеющее силу закона, а лишь совет, реко­мендация, обоснованная только предположениями и вероятно­стями (по крайней мере, на современном этапе профконсультационной работы). Отсюда и третья причина привлечения к активному участию консультируемого в выборе профессии: он должен проникнуться уверенностью в целесообразности получае­мой рекомендации, которая ни в коем случае не должна пережи­ваться им как «навязанная».

Метки: , ,

Место способностей в структуре личности

Комментариев нет

Поиски структуры личности. В психологии понятие «структура» впервые ввел как немецкое «гештальт» X. Эрнфельс (1859-1932) в 1890 г. Он применил это понятие к воспринятой мелодии, сыгранной на разных инструмен­тах, как к целому, не сводимому к отдельным ее элементам. В дальнейшем это понятие легло в основу целого направления идеалистической психологии, возникшего в Германии в 1912 г. и получившего название гештальт-психологии, или структурной психологии (М. Вертгеймер, В. Келер, К. Коффка, Э. Тубин, Дун-кер, Д. Кац, А. Мишотт и др.). Правда, понятие «структура» гештальт-психологи применяли в основном к восприятию, и только Курт Левин (1890-1947) был чуть ли не единственным (по крайней мере, самым крупным) гештальт-психологом, кото­рый занимался проблемой личности. Это направление психологии, которое в борьбе с ассоционизмом и функционализмом, разбивавшими психику на элементы и не видевшими целого, в свою очередь мистифицировало целое.
В настоящее время, когда системно-структурный анализ все шире и шире проникает в различные науки, в том числе и в пси­хологию, слово «структурная» как синоним гештальт-психологии лучше брать в кавычки. Гештальт-психология даже в работах Курта Левина, изучавшего потребности и частично волю, срав­нительно немного сделала в теории личности и совсем ничего не сделала в теории способностей. Вместе с тем отрицательное вли­яние гештальт-психологии на понимание психологических струк­тур (и, в частности, интересующих нас структур личности и спо­собностей) сказывается до сих пор. Этот вопрос мы подробнее осветим в следующем разделе. Сейчас же рассмотрим, как не на словах, а по сути дела проявлялся поиск структуры личности в советской психологии, поскольку только через структуру лич­ности можно понять и структуры различных способностей.
Во втором из трех основных положений о личности, сформу­лированных С. Л. Рубинштейном в «Основах общей психологии», он, не употребляя термина «структура», по существу первым по­ставил проблему структуры личности. «В психическом облике личности выделяются различные сферы или области черт, харак­теризующие разные стороны личности… Основные свойства личности… взаимопроникая друг друга, смыкаются все же в реальном единстве личности. Поэтому равно неправильны как та точка зрения, для которой единство личности выражается в аморфной целостности…, так и другая, противоположная ей, которая видит в личности лишь отдельные черты…»2
В этом положении предельно точно сформулированы два про­тивоположных ошибочных понимания личности: гештальтистский и функционалистический. В первой фразе уже достаточно четко говорится о том, что теперь понимается как структура личности с ее подструктурами, включающими черты личности. Далее под­черкивается недопустимость сведения целостности к аморфности. Но, как известно, понятию аморфности как раз и противопостав­ляется понятие структуры. Поэтому, хотя самого термина «струк­тура личности» у С. Л Рубинштейна еще не было, приведенное его положение надо рассматривать как весьма плодотворное на­чало поиска структуры личности.

Метки: , ,