Заболевания опорно-двигательного аппарата

Комментариев нет

Изменение крови при генерализованных стадиях лимфогранулема­тоза встречается чаще и проявляется в виде нейтрофильного лейкоцито­за, лимфоцитопении, увеличения СОЭ, анемии различной степени.
Ортопедия, что дословно означает – наука о «прямом ребенке», начав свое развитие с изучения заболеваний детского возраста, вышла далеко за пределы этого понятия.
В настоящее время ортопедия занимается не только устранением де­формаций органов опоры и движения, но и изучением этиологии и пато­генеза врожденных и приобретенных деформаций и их профилактикой. Особенно важна профилактика различных приобретенных заболеваний и их последствий у детей: рахит, полиомиелит, спастический паралич, последствия травмы, остеомиелит, туберкулез и др. В более старшем подростковом возрасте к этим задачам присоединяется проблема профи­лактики приобретенных заболеваний, связанных с особенностями быстро растущего организма – сколиоз, плоскостопие, остеохондропатии костей; и др.
Лечение больных проводится в детских поликлиниках, в группах лечебной гимнастики, организованных в школах, специализированна санаториях и интернатах. До некоторой степени задачу профилакторно восполняют врачебно-физкультурные диспансеры, ведущие наблюден8 за больными с нарушением осанки, плоскостопием.
Оперативные методы лечения больных с деформациями опорно-двигатательного аппарата осуществляются в стационарах детских больниц ортопедических больниц и ортопедических институтов.
Только при сочетании преемственности лечения и использовани всего комплекса консервативных и оперативных методов возможен максимальный успех лечения и профилактики ортопедических заболевании у подростков.

Метки: , ,

Этико-психологические проблемы

Комментарии отключены

В современной психиатрии имеется целый ряд нерешен­ных этико-психологических проблем, которые в конечном счете затрагивают личность больного. Так, едва ли с этической точки зрения можно оправдать применение поня­тий о «некурабельных» «безнадежных» больных. Вне сомне­ний, эти термины несут в себе элементы ятрогении и отрицательно влияют на весь лечебный процесс, заранее создавая неблагоприятную нравственно-психологическую об­становку вокруг больного. То же можно сказать и о делении больных на «интересных» и «неинтересных». Ведь в соответ­ствии с таким делением распределяется и внимание медицин­ского персонала между больными. Поэтому одностороннее увлечение атипичной клиникой нередко ущемляет интересы другого больного, для которого важны не академический спор об «интересности» или «банальности» того или иного случая, а восстановление его здоровья, чуткость и внимание врача.Существенные успехи в лечении психических заболева­ний психотропными средствами общеизвестны. Здесь основ­ные усилия врача направлены на выбор адекватной биологи­ческой терапии исходя из симптомов, синдромов и клиники болезни. Что же касается личности больного, то ей пока не уделяется должного внимания. Очевидно поэтому у нас так мало работ, посвященных психотерапии эндогенных психо­зов. А некоторые врачи-психиатры пытаются всю психотера­певтическую работу подменить фармакотерапией и трудоте­рапией. Такой подход несовместим с целостным пониманием человека как организма и личности. Он вступает в противо­речие с гуманистически ориентированной медициной. В какой-то мере этот недостаток восполняется целостной системой реабилитации с ее -апелляцией к личности психиче­ски больного. Много сложных клинических, этико-психологических и правовых проблем постоянно возникает в системе отношений «врач – больной-семья-общество».
Известно, что психическая болезнь проявляется не толь­ко на уровне биологических закономерностей. Она затраги­вает личность больного, изменяя образ мыслей и образ действий. В таком понимании болезнь является экстремаль­ной ситуацией как для больного, так и для членов его семьи. Каждая болезнь воспринимается и оценивается личностью в зависимости от ее индивидуальных особенностей, характера заболевания и имеющейся у нее медицинской информации. В настоящее время довольно часто встречаются пациенты, которые еще до прихода к врачу располагают некоторыми сведениями о своей болезни. Эту информацию они получили либо из доступной им медицинской литературы, либо из других источников. Иногда аналогичной информацией распо­лагают и родственники больного, но их отношение к ней может существенно отличаться от оценки ее больным. Оценка заболевания больным и его родственниками зачастую не совпадает с оценкой врача. Таким образом, мы имеем три реально существующие модели болезни. Их полная или частичная несовместимость служит иногда поводом для образования конфликтных этико-психологических ситуаций.

Метки: , ,

Социальное и врачебное отношение к профессиональной тайне

Комментариев нет

Социальное и врачебное отношение к профессиональной тайне развивалось исторически. Ни одно деонтологическое понятие не претерпело столько влияний, как врачебная тайна. Если в древности и даже в более близкие к нам времена соблюдение врачебной тайны было абсолютным по отношению ко всему, что делалось известным врачу, то в настоящее время моральные и правовые отклонения от соблюдения правил врачебной тайны умножились. Деонтоло­гия и врачебное право констатируют ограничения этой тайны, вызванные общественной необходимостью, когда интересы государства, коллектива или другого лица требуют ее разглашения: в случае инфекционных болезней, убийств, отравлений, тяжелых телесных повреждений, самоубийств, когда врач, помимо своей обязанности о сообщении, должен с точностью зарегистрировать происшедшее. Разглашение врачебной тайны необходимо и тогда, когда это в пользу больного, семьи, коллектива и общества, например, для Доказательства несовместимости брака из-за определенных медицинских соображений (психическое заболевание, наслед­ственные болезни и т. п.). Подобные случаи могут привести к судебным вмешательствам. Кроме того, хождение по различным отделам многочисленных карточек, медицинских свидетельств и документов исключает полную тайнуВне этих судебно-этических условий нарушение врачебной тайны представляет собой злоупотребление доверием и е разглашение карается согласно уголовным кодексам, если нарушение было произведено без права, в силу профессии, если разглашение причиняет вред больному.
Социалистические законы в полном согласии с медицин­ской деонтологией упорядочивают профессиональное отно­шение к врачебной тайне, защищая интересы как общества, так и отдельного лица.
Врачебная тайна остается, однако, насущной потребно­стью профессионального поведения, когда речь идет о болезни и о больном. (При разглашении фактов, затрагива­ющих социальный порядок, врач не должен пренебрегать условиями интимности и доверия больного, при любых обстоятельствах он обязан сообщить больному правду, ни в коем случае не уничтожая надежды. Утеря надежды может привести больного в жизненный тупик.) Известные случаи, описанные в литературе, а также реальные ситуации, встре­чающиеся во врачебной практике, являются убеждающими аргументами.
Медицинская психология доказала, что там, где суще­ствует малейшее дыхание жизни, имеется и доля надежды и что человек живет по-настоящему только тогда, когда он живет для будущего,-это и обеспечивает целеустремлен­ность его надежд. Если врач анулирует эту надежду, он приносит в душу больного, и так затронутую болезнью, отчаяние и жизненный диссонанс. Грубая правда нередко приводит к роковому исходу.

Метки: , ,

Место способностей в структуре личности

Комментариев нет

Поиски структуры личности. В психологии понятие «структура» впервые ввел как немецкое «гештальт» X. Эрнфельс (1859-1932) в 1890 г. Он применил это понятие к воспринятой мелодии, сыгранной на разных инструмен­тах, как к целому, не сводимому к отдельным ее элементам. В дальнейшем это понятие легло в основу целого направления идеалистической психологии, возникшего в Германии в 1912 г. и получившего название гештальт-психологии, или структурной психологии (М. Вертгеймер, В. Келер, К. Коффка, Э. Тубин, Дун-кер, Д. Кац, А. Мишотт и др.). Правда, понятие «структура» гештальт-психологи применяли в основном к восприятию, и только Курт Левин (1890-1947) был чуть ли не единственным (по крайней мере, самым крупным) гештальт-психологом, кото­рый занимался проблемой личности. Это направление психологии, которое в борьбе с ассоционизмом и функционализмом, разбивавшими психику на элементы и не видевшими целого, в свою очередь мистифицировало целое.
В настоящее время, когда системно-структурный анализ все шире и шире проникает в различные науки, в том числе и в пси­хологию, слово «структурная» как синоним гештальт-психологии лучше брать в кавычки. Гештальт-психология даже в работах Курта Левина, изучавшего потребности и частично волю, срав­нительно немного сделала в теории личности и совсем ничего не сделала в теории способностей. Вместе с тем отрицательное вли­яние гештальт-психологии на понимание психологических струк­тур (и, в частности, интересующих нас структур личности и спо­собностей) сказывается до сих пор. Этот вопрос мы подробнее осветим в следующем разделе. Сейчас же рассмотрим, как не на словах, а по сути дела проявлялся поиск структуры личности в советской психологии, поскольку только через структуру лич­ности можно понять и структуры различных способностей.
Во втором из трех основных положений о личности, сформу­лированных С. Л. Рубинштейном в «Основах общей психологии», он, не употребляя термина «структура», по существу первым по­ставил проблему структуры личности. «В психическом облике личности выделяются различные сферы или области черт, харак­теризующие разные стороны личности… Основные свойства личности… взаимопроникая друг друга, смыкаются все же в реальном единстве личности. Поэтому равно неправильны как та точка зрения, для которой единство личности выражается в аморфной целостности…, так и другая, противоположная ей, которая видит в личности лишь отдельные черты…»2
В этом положении предельно точно сформулированы два про­тивоположных ошибочных понимания личности: гештальтистский и функционалистический. В первой фразе уже достаточно четко говорится о том, что теперь понимается как структура личности с ее подструктурами, включающими черты личности. Далее под­черкивается недопустимость сведения целостности к аморфности. Но, как известно, понятию аморфности как раз и противопостав­ляется понятие структуры. Поэтому, хотя самого термина «струк­тура личности» у С. Л Рубинштейна еще не было, приведенное его положение надо рассматривать как весьма плодотворное на­чало поиска структуры личности.

Метки: , ,

Подструктура сознания

Комментариев нет

Подструктура сознанияПодструктурой сознания, обобщающей эмоции и понятия, является также присущая только человеку форма от­ражения- чувства. Если в эмоциях отражаются объективные отношения реального мира с человеком как организмом, то в этой форме отражения, в чувствах, отражаются объективные от­ношения реального мира с человеком как личностью, с его со­циальными потребностями, с человеком как частью коллектива, общества. Чувства иногда называют высшими, или социальны­ми, эмоциями. Так называли и мы, включив их в одну главу с эмоциями. Но чувство – это особая подструктура сознания и форма психического отражения, обеспечивающая способность переживать моральные, эстетические, интеллектуальные и практические чувства.Следующей подструктурой сознания и формой отражения, также свойственной только человеку и отличающей его психиче­скую активность от реактивности, свойственной и животным, является воля. Именно благодаря волевой подструктуре созна­ние не только пассивно отражает реальный мир, но и творит его. Понимание воли как способности достигать сознательно постав­ленные цели общепризнанно. Остановимся на воле как форме от­ражения. Воля как форма отражения связана с целью как психиче­ским явлением. Цель – это объективно существующая возмож­ность результата действия или деятельности. Цель как психиче­ское явление – отражение объективно существующей цели22. Исходным для понимания воли служит целеустремленность, ко­торая, как и большая часть других психических явлений, может принимать форму и кратковременного психического процесса, и более длительного состояния, и более или менее стойкого свойства личности. Целеустремленность – это отражение объек­тивных отношений объективной отдаленной цели и возможно­стей личности. Волевые усилия («сила воли») как процесс, так же, как и на­стойчивость («стойкость воли») как свойство личности,- это от­ражение объективного отношения цели деятельности, соответ­ствующей уровню притязаний личности, и фактически выполняе­мой собственной деятельности, обеспечивающей достижение данной цели.Волевое усилие одноразово, связано с близкой целью, достигаемой одним волевым действием; настойчивость связана с более отдаленной и общей целью, которой подчинены частные цели, требующие волевого усилия. Именно благодаря волевой подструктуре сознания личность есть не столько «сгусток биографии», сколько устремленность в будущее, и потенциаль­ные способности могут становиться актуальными.

Метки: , ,

Понятие индивид

Комментарии отключены

Понятие индивидДалее нужно заметить, что такое разграничение по­нятия индивида (как сугубо биологического образова­ния) и понятия личности (как сугубо социального обра­зования) не согласуется с фундаментальным методоло­гическим принципом о двойственной природе человече­ской личности, изложенным в «Немецкой идеологии» К. Марксом и Ф. Энгельсом.В другом труде, приведенном самим автором, указы­вается на двойственность сущности человека – с одной стороны, как «субъекта природы», а с другой – как «субъекта общества».
Если А. Н. Леонтьев в своей концепции разграничи­вает человека на уровни индивида и личности, отделяя их во временном отношении, то К. Маркс и Ф. Энгельс рассматривают в сущности человеческой личности одно­временное внутреннее диалектическое противоречивое единство социальной и биологической сторон природы личности.
А. Н. Леонтьев строит теорию личности на основе разграничения фило- и онтогенетического развития чело­века, биологических и социальных факторов в процессе формирования личности, что неизбежно приводит к рас­щеплению понятия человека на два единства, две цело­стности – индивида и личности. Создается впечатление эклектического их соединения и параллельного сосуще­ствования.
Между тем идея К. Маркса о двойственной природе человека вскрывает внутреннее диалектическое единство социального и биологического – «субъекта природы» и «субъекта общества». Здесь обнаруживается органиче­ская целостность понятия человека.
В. Ф. Ломов резонно отмечает, что процесс становле­ния личности в психологии нередко рассматривается од­носторонне- только в социальном плане. «Формирова­ние тех или иных личностных свойств возможно только при определенных уровнях нервно-психического разви­тия человека. Эти уровни являются необходимым внут­ренним условием становления личности»
Н. П. Дубинин также весьма убедительно указывает на внутреннюю органическую связь генетической кон­ституции и социального воспитания личности: «Разнооб­разие людей, уникальность каждого человека по его ге­нетической конституции и создает подчас сложные про­блемы и при его воспитании»2.
Индивидуальная структура личности формируется не только условиями социальных отношений и деятельно­сти, но и биологическими, генетическими задатками, особенностями телосложения, высшей нервной деятель­ностью, темпераментом, мужским либо женским полом с его качественными физическими и духовными особен­ностями.
Вместе с тем общеизвестно, что биологические фак­торы преобразуются социальными. Так, В. Н. Мясищев в книге «Личность и неврозы» пишет, что инстинкты утрачивают у человека свое непосредственное выраже­ние и свою определяющую силу, но они у него, как у всякого «природного существа», сохраняются как источ­ник импульсов, переделываются высшими условнореф-лекторными образованиями и возбуждаются или тормо­зятся в зависимости от общественных условий воспи­тания 3.

Метки: , ,