Пространственная сихронизация

Самым интересным фактом этой работы явилось то, что при назывании предмета в коре мозга возникают такие же перестройки пространственной синхронизации электрических процессов в проекционных и ассоциативных областях, как и при реальном предъявлении предмета. На схеме можно видеть, что наряду с активацией левого полушария почти полностью воспроизводится картина межцентральных корреляций, получаемая в правом полушарии при рассматривании предмета. Этот факт показывает наглядно, что теперь в мышлении ребенка участвует наряду со словесным обозначением предмета и его конкретный чувственный образ.
Дальнейшее сопоставление особенностей межцентральных взаимодействий в коре больших полушарий при использовании несловесных звуковых раздражителей и словесных — как индифферентных, так и получивших уже сигнальное значение для ребенка — было сделано в работе Т. П. Хризман и др. (1972). Характерным для картины межцентральных отношений при предъявлении знакомого, т. е. имеющего сигнальное значение слова является возникновение сильных и очень сильных корреляций биопотенциалов между лобными и нижнетеменными областями левого полушария; именно в этих областях регистрируются фокусы максимальной активности. Интересно отметить, что при действии знакомого слова число сильных и очень сильных корреляций было в 2.5 раз выше, чем при действии незнакомого.
Таким образом, протекание процессов пространственной синхронизации биопотенциалов различных зон коры мозга существенно различается в случаях предъявления знакомого (имеющего сигнальное значение) слова и незнакомого (индифферентного). Только слово-сигнал вызывает усиление синхронных, синфазных отношений ассоциативных областей коры; более чем в три раза увеличивается число внутриполушарных корреляционных связей нижнетеменцой зоны и в 1,5—2 раза — лобной зоны с проекционными областями двигательного и слухового анализаторов в левом полушарии.
Сопоставляя приведенные здесь данные условнорефлекторного и электроэнцефалографического изучения развития-сигнального значения слова, можно сделать следующие выводы.

Суточный рацион

Суточный рацион может быть положен в основу питания учащихся в течение всего дня. Родители могут приобретать специаль­ные абонементы на школьное питание, предварительно ознакомившись с разработанным меню в школе. Для приготовления домашнего завтрака и ужина в первую оче­редь следует использовать молоко, творог, сыр, яйца, мясные, рыбные изделия, фрукты, овощи, свежую зелень, богатые полноценными бел­ками, кальцием, витаминами.
Утром до занятии в школе следует давать завтрак, состоящий из молочного, творожного или яичного блюда, чая с молоком или кофе злакового с молоком и бутерброда с маслом, колбасой, сыром. Утренний завтрак дома должен составлять 15 % от суточной энергети­ческой ценности рациона.
Домашний ужин следует давать легким за 1,5-2 ч до сна, так как еда перед сном нарушает ночной отдых. На ужин можно предложить овощной салат, рыбное, яичное, творожное или крупяное блюдо, чай, молоко или кефир. Ужин составляет не более 20 % от суточной энергетической ценности рациона.
Большое значение для формирования растущего организма и про­филактики хронических заболеваний органов пищеварительной систе­мы имеет строгое соблюдение режима питания. Прием пищи как в школе, так и дома должен: проводиться в одно и то же время с ин­тервалами не менее 3-3,5 ч и не более 4-4,5 ч. Исходя из этого, рекомендуется следующий режим питания: до­машний завтрак в 7.00-7.30, 2-й горячий завтрак в школе на 2-й или 3-й перемене, обед в 13.00-14.00 после занятий, полдник – в 16- 17 ч, ужин – 19-20 ч. В организации питания в школах продленного дня важное значе­ние имеют бесперебойное обеспечение школьных столовых разнообраз­ными продуктами, правильное их хранение, соблюдение должной ку­линарной обработки продуктов, автоматизация подогрева, раздачи пи­щи, мытья посуды и т. д.

Метки: абонемент, витамины, рацион

Суточный рацион

Суточный рацион может быть положен в основу питания учащихся в течение всего дня. Родители могут приобретать специаль­ные абонементы на школьное питание, предварительно ознакомившись с разработанным меню в школе. Для приготовления домашнего завтрака и ужина в первую оче­редь следует использовать молоко, творог, сыр, яйца, мясные, рыбные изделия, фрукты, овощи, свежую зелень, богатые полноценными бел­ками, кальцием, витаминами.
Утром до занятии в школе следует давать завтрак, состоящий из молочного, творожного или яичного блюда, чая с молоком или кофе злакового с молоком и бутерброда с маслом, колбасой, сыром. Утренний завтрак дома должен составлять 15 % от суточной энергети­ческой ценности рациона.
Домашний ужин следует давать легким за 1,5-2 ч до сна, так как еда перед сном нарушает ночной отдых. На ужин можно предложить овощной салат, рыбное, яичное, творожное или крупяное блюдо, чай, молоко или кефир. Ужин составляет не более 20 % от суточной энергетической ценности рациона.
Большое значение для формирования растущего организма и про­филактики хронических заболеваний органов пищеварительной систе­мы имеет строгое соблюдение режима питания. Прием пищи как в школе, так и дома должен: проводиться в одно и то же время с ин­тервалами не менее 3-3,5 ч и не более 4-4,5 ч. Исходя из этого, рекомендуется следующий режим питания: до­машний завтрак в 7.00-7.30, 2-й горячий завтрак в школе на 2-й или 3-й перемене, обед в 13.00-14.00 после занятий, полдник – в 16- 17 ч, ужин – 19-20 ч. В организации питания в школах продленного дня важное значе­ние имеют бесперебойное обеспечение школьных столовых разнообраз­ными продуктами, правильное их хранение, соблюдение должной ку­линарной обработки продуктов, автоматизация подогрева, раздачи пи­щи, мытья посуды и т. д.

Метки: абонемент, витамины, рацион

Лечебное питание

Яблочное пюре назначают с 1,5-2-месячного возраста. Суточную норму делят на два приема (утром натощак за 40 мин до первого кормления и днем за 1 ч до следующего кормления). Пюре готовится перед употреблением из спелых сладких яблок («ренет Семиренко», «Золотой ренет» и др.). При отказе ребенка от сырых яблок можно назначить пюре из печеных, обладающих аналогичными свойствами. Помимо яблок, детям старше 1 года можно дать пюре из груш, пер­сиков, бананов. На той же принципиальной основе строится лечебное питание у детей 1-го года жизни при сальмонеллезе, диарее вирусного и вирусно-бактериального происхождения.
В лечебном питании детей раннего дошкольного и школьного воз­раста при острых желудочно-кишечных заболеваниях основное место занимают слизистые супы, мясные блюда высокой степени измельчен­ное, приготовленные на пару, отварная нежирная рыба, омлет, каша-размазня; хлеб заменяют сухарями. В первые дни следует не­сколько ограничить содержание жира в рационе. В последующем рацион питания должен обеспечивать возрастные потребности организ­ма в пищевых веществах, витаминах, минеральных веществах и микро­элементах.
В период реконвалесценции питание должно быть разнообраз­ным и полноценным, но необходимо исключить продукты, раздража­ющие слизистую оболочку пищевого канала и вызывающие гипер­секрецию пищеварительных соков. Переход на обычное питание осу­ществляется постепенно с учетом аппетита и общего состояния реконвалеецента.
У переболевших дизентерией, сальмонеллезом или другими кишеч­ными инфекциями может развиться транзиторная лактазная недоста­точность, поэтому использование в лечебном питании молочных блюд и молочных продуктов в каждом случае решают индивидуально. Ди­етотерапия таких больных основана на использовании специализиро­ванных лечебных продуктов (низколактозные и кисломолочные продук­ты, энпиты).
Острые кишечные инфекции ведут к развитию дисбактериоза. Для борьбы с явлениями дисбактериоза, наряду с кисломолочными продук­тами, используют также биопрепараты (бифидумбактерин, колибакте-рин, бификол, лактобактерин). Явная или скрытая недостаточность витаминов при острых кишечных заболеваниях диктует необходимость включения их в комплексную терапию наряду с лечебным питанием.
Ретинол (витамин А) особенно необходим детям, вскармливаемым неадаптированными молочными смесями.

Метки: происхождение, свойство, употребление

Предметное мышление

Предположение о наличии подобных фаз смены предметного мышления словесным высказывал в свое время И. М. Сеченов. Анализ материалов наблюдений и экспериментальных исследований совершенно четко показал последовательное развитие этих фаз. Первый этап развития сигнальной деятельности мозга наиболее короткий —он охватывает первые 13—15 мес жизни ребенка. Только в этот период можно наблюдать у детей деятельность первой сигнальной системы в «чистом виде». Здесь характерно наличие мощных влияний их подкорковых структур при функциональной слабости, незрелости коры, что проявляется в яркой эмоциональной окраске всех реакций, трудности их угашения.
Второй этап более длителен, и на его продолжительность влияет степень общения ребенка (прежде всего речевого) с окружающими людьми. В среднем он тянется до четырехлетнего возраста. Ребенок все чаще использует наряду с непосредственными сигналами словесные, огромное количество ощущений и впечатлений вербализуется. Влияния из подкорковых отделов становятся несколько слабее, но еще значительны: безусловнорефлекторные факторы подкрепления играют очень большую роль в условнорефлекторной деятельности, эмоциональная окраска остается ярко выраженной. Второй этап можно рассматривать как переходный к человеческой форме высшей нервной деятельности, характеризующейся контролем высшего функционального уровня — второй сигнальной системы над нижележащими уровнями деятельности мозга, что регистрируется лишь в третьем периоде.
Третий этап начинается на пятом году жизни ребенка и отличается постепенным усилением второй сигнальной системы: теперь роль словесных сигналов более значительна, несколько превышает роль непосредственных; получаемые реакции более лабильны, они легче поддаются угашению, переделкам, их эмоциональная окраска выражена слабее — все это свидетельствует о возрастающем влиянии второй сигнальной системы. Схематически описанные отношения можно представить следующим образом: на протяжении первых 7 лет жизни ребенка происходит постепенная смена функционального взаимодействия уровней нервной деятельности, или «инстанций взаимодействия с окружающей средой», как выражался И. П. Павлов.

Выработка условных двигательных реакций

Уже на первом этапе работы — при выработке условных двигательных реакций на непосредственные и словесные раздражители — выявились важные различия между данными детей младшего и старшего дошкольного возраста. Так, у детей 3—4 лет ЛП реакций на непосредственные стимулы оказались очень короткими: в среднем 0.45 с, тогда как на словесные сигналы — в среднем 1.7 с. У детей 6—7 лет ЛП реакций на непосредственные раздражители составляли в среднем 0.7 с, а на словесные — 0.8 с. Эти цифры представляют большой интерес, так как показывают те индукционные отношения между сигнальными системами, которые складываются в ходе их созревания. У детей 3—4 лет большие ЛП реакций на словесные сигналы показывают тормозное влияние с первой сигнальной системы на вторую. В 6—7 лет отношения оказываются совершенно иными: теперь ЛП реакций на слова снижаются вдвое, а на непосредственные раздражители вдвое увеличиваются. Иначе говоря, в старшем дошкольном возрасте влияние первой сигнальной системы уменьшилось под действием усилившегося торможения со стороны второй сигнальной системы.
Особенно отчетливо возрастные особенности взаимодействия сигнальных систем выявляются при функциональных нагрузках. Эксперименты показали, что у детей 3—4 лет реакции на непосредственные стимулы сравнительно стабильны: их ЛП колеблются в пределах 0.4—0.7 с, ошибок не отмечается. При последующей подаче словесных сигналов (первый контрольный опыт) регистрируется большое количество ошибок, появляются интерсигнальные реакции, ЛП возрастают до 4 с. Как пример приводится протокол опыта с ребенком Сережей П., 3 лет 9 мес (табл. 5). Во втором контрольном опыте, где подавалась сначала серия словесных сигналов, выявилась большая неустойчивость реакций на слова. В первой половине опыта ЛП реакций колеблются от 1.1 до 4.4 с, много ошибочных и интерсигнальных реакций (табл. 6). Нарушение стабильности реакций, по-видимому, может рассматриваться как выражение трудностей, испытываемых детьми этого возраста при анализе словесных сигналов.

Выбор терапии

Если в процессе инсулинотерапии есть основания считать болезненный процесс не остановившимся, несмотря на некоторое улучшение (выражена не только остаточная, но и достаточно активная бредовая или галлюцинаторная симптоматика), то переходят к третьему этапу терапии – курсовому лечению нейролептическими средствами, среди которых наиболее показаны такие пиперазиновые производные фенотиазинового ряда, как трифтазин, и также такие бутирофеноны, как галоперидол и триседил. В далеко зашедших случаях, где продуктивная симптоматика утрачивает ведущее значение и в клинической картине становятся все больше выраженными негативные расстройства, главным образом апато-абулические явления, возрастает терапевтическая эффективность фторфеназина, метеравина, тиопроперазина в результате их более сильного общего антинсихотического действия и выраженности стимулирующего эффекта. Психофармакотерапия неблагоприятно протекающих параноидных состояний должна приводить к регредиентности психопатологических расстройств или к их стабилизации. Появление признаков движения процесса, свидетельствующих о прогредиентности заболевания, требует принятия мер для изменения этой тенденции. Признаки прогрессирования заболевания или отсутствие улучшения требуют прежде всего неуклонного повышения доз препарата, что обычно, особенно при первом применении данного медикамента, способствует улучшению, стабилизации состояния, а затем и регрессу психопатологических расстройств. Практически одним из наиболее частых поводов длительного применения недостаточных доз, не соответствующих прогредиентности процесса и приводящих к резистентности к дальнейшей терапии, является стремление врача не вредить больному. Признавая бесспорность этого принципа и основываясь на большом и многолетнем опыте психофармакотерапии и данных медицины, мы считаем такой слишком общий подход неприемлемым. Вред, причиненный больному неправильно организованной терапией, ведущей к затяжному течению эндогенного психоза с последующей дальнейшей биологической и социальной дезадаптацией и резистентностью к лечению, во много раз превышает опасность кратковременной «ударной» терапии для обрыва психоза.

Применение бретилия тозилата

Адренолитический эффект, как, например, у фентоламина, отсутствует. Первые впечатления   клиницистов  были   чрезвычайно   благоприятными. Препарат выгодно отличался от ганглиоблокаторов отсутствием подавления блуждающего нерва. Однако очень быстро наступило разочарование. Уже через 3 года целый ряд врачей, дававших ранее прекрасные отзывы, отказались от бретилия тозилата и даже предостерегали против его применения. Основания к отрицательному отношению следующие: 1) неравномерность всасывания и большие колебания давления (длительность действия 4-5 часов); 2) необходимость довольно быстрого повышения дозировки (до 5-6 г в день) вследствие наступающего привыкания; 3) побочные явления, среди которых главное место занимает наблюдавшаяся у 25- 40% больных резкая боль в околоушной железе, наступавшая при жевании и даже одной мысли о жевании, еде. Наиболее вероятным объяснением патогенеза этих болевых приступов является резкое усиление секреции околоушной железы с одновременным спазмом выводного протока. По аналогии с этим описывались и боли в животе, относимые за счет аналогичного механизма в поджелудочной железе. Боль наступала иногда через недели и даже месяцы после прекращения приема орнида. Считается, что этот препарат накапливается в околоушной железе. Значительно более благоприятные отзывы вызвал препарат, принципиально аналогичного действия-гуанетидин, получивший в дальнейшем название исмелина, а в России – октадина . В отличие от орнида действие октадина при однократном внутривенном введении длится свыше 48 часов. Это и достоинство, и недостаток препарата. Для больного это достоинство, так как создает значительно более равномерное, чем при орниде, гипотензивное действие, даже при приеме 1 раз в сутки, для врача – недостаток, так как затрудняет подбор оптимальной дозировки и заставляет его все время опасаться кумуляции, особенно опасной, если вспомнить о симпатолитическом механизме действия препарата.

Методы психотерапии

Сопоставление психического компонента шоковых и психофармакологических методов терапии показало, что при действии психотропных средств так же развивается привносимая в клиническую картину новая симптоматика, хотя имеются не грубые глобальные нарушения деятельности мозга с расстройствами сознания, а менее выраженные психопатологические расстройства, отражающие психотропные свойства того или иного препарата. Эти психопатологические расстройства благодаря длительному воздействию психофармакологических средств постоянно, а не эпизодически, на всем протяжении терапии наличествуют в клинической картине заболевания и исчезают лишь после отмены препарата. Будучи выраженными более или менее резко, что обычно зависит от индивидуальной чувствительности больного к препарату, применяющихся дозировок и стадии терапии, они, как и симптоматика инсулиновой комы и электросудорожного припадка, отличаются от симптоматики самого психического заболевания. Однако в отличие от шоковых методов эти проявления выступают не в виде очерченных эпизодов, а в силу иной природы и характера как бы переплетаются с симптоматикой психоза. Однако, как показали исследования, эту симптоматику, связанную с прямым «непосредственным» психотропным действием препарата, при внимательном клиническом наблюдении можно вычленить из клинической картины психоза и рассматривать отдельно. Доказательством непосредственной связи этой симптоматики с влиянием медикамента служит как прямая зависимость от назначения или отмены терапии, так и особенно то, что после уменьшения или исчезновения психопатологических процессуальных расстройств именно эта симптоматика собственно психотропного действия определяет состояние больных и в свою очередь исчезает после отмены препарата.

Применений нейролептических препаратов

При склонности к ортостатическому снижению артериального давления и коллапсу, что чаще возникает у лиц с вегетососудистой недостаточностью, у детей и пожилых людей рекомендуется пребывание в постели в первые часы после приема лекарств. Иногда необходимо назначать сердечно-сосудистые препараты. При диспепсических расстройствах переходят на парентеральное введение препаратов. Нарушения мочеиспускания, чаще возникающие при лечении амитриптилином, требуют перевода больного на близкий по действию препарат пиразидол, не вызывающий дизурических расстройств. Для купирования задержки мочи применяют прозерин, эзерин. Токсические и токсико-аллергические нарушения. К этой группе расстройств относятся кожно-аллергические, гематологические нарушения, гепатиты, артриты, поражения органов зрения и др. Из кожно-аллергических расстройств наиболее распространены аллергические дерматиты, блефариты, отеки в области лица и конечностей и др.  Обычно эти явления проходят при назначении десенсибилизирующей терапии (димедрол, супрастин, хлорид кальция и др.) и не требуют прекращения психофармакологического лечения. Лишь возникновение буллезных дерматитов, а также других резко, выраженных и обширных высыпаний, сопровождающихся общими токсико-аллергическими явлениями, повышением температуры,, требуют прекращения психофармакотерапии, назначения интенсивной десенсибилизирующей и дезинтоксикационной терапии. В этих случаях показано введение преднизолона в достаточных дозах, сердечных средств, витаминов С, B1, PP. Гематологические осложнения также являются следствием токсико-аллергического воздействия психотропных препаратов. Наиболее часты транзиторная эозинофилия, относительный лимфоцитоз и моноцитоз, реже могут быть анемии и тромбозы, на фоне длительной психофармакотерапии иногда наблюдаются лейкопении.