Надежда на выздоровление
22 мая
Без рубрики Комментариев нет
Неврология пока не располагает эффективными средствами для лечения многих заболеваний. В результате перед врачом возникает очень сложная задача: он должен внушать больному надежду на выздоровление, хотя знает, что перспективы весьма печальны. Казалось бы, сокрытие от больного всей горькой правды является единственно приемлемым тактическим ходом врача. Мудрая пословица гласит: «Смерть терпеть легче, нежели ждать». В этом отношении заслуживает внимания эпизод из жизни Ю. Тынянова, который страдал рассеянным склерозом. Будучи на консультации у Д. И. Плетнева, он удивился, что профессор даже не предложил ему раздеться, а только, бегло осмотрев, предложил жить на юге. Д. И. Плетнев потом объяснил друзьям писателя: «Я не умею лечить рассеянный склероз, я только могу узнавать его. Буду задавать вопросы, пациент будет отвечать, да и будет ждать, что я скажу. Так вот … а у меня нет этого. Пускай лучше он считает, что профессор невнимательный» (цит. по В. Шкловскому). Знаменитый невропатолог Г. И. Россолимо, приглашенный на консультацию к Л. Н. Толстому, заявил: «Я не считаю себя возможным ставить сомнительные диагнозы человеку, перед которым преклоняется весь мир». Что обнаружил Г. И. Россолимо, каковы были его заключения, так и осталось неизвестным.В приведенных примерах клиницисты высокого класса без колебаний ставили под удар свою репутацию во имя интересов больного. Подобные действия можно было бы принять за общее правило, но в неврологической практике нередко встречаются ситуации, в которых ложь или умолчание со стороны врача не так уже бесспорны. Допустим, обреченный больной с прогрессирующим органическим заболеванием нервной системы окружен заботой и вдохновляющими врачебными обещаниями. С течением времени он убеждается, что, несмотря на внимательнейшее отношение, лечение не помогает. Начинаются изнурительные и безрезультатные поиски новых врачей, новых клиник, новых методов лечения. Больной разъезжает (или его возят родственники) из города в город, перекочевывает из клиники в клинику, обращается за помощью к знахарям, пишет требовательные послания в различные медицинские инстанции. Впустую тратятся материальные средства, расшатывают нервную систему сизифовы усилия. В итоге возникает недоверие к медицине, разочарование в науке, но надежда на чудо остается.
Метки: выздоровление, надежда, перспективы
Независимо от вида психологической реакции врач не должен уничтожать надежды больного, поскольку она позволяет ему сохранить человеческое достоинство, необходимое даже в самых тяжелых жизненных ситуациях. Он должен смотреть на больного глазами больного, именно также, как сам он желал бы, чтобы на него смотрели его глазами, если бы он был болен. Сочувствие всегда оправдывает сокрытие от больного опасностей его болезни; усвоение «доброжелательной лжи» по отношению к больному часто лежит в основе этического поведения врача в подобных случаях.Согласно некоторым взглядам, врач обязан сообщить больному диагноз неизлечимой болезни. Это оправдывалось бы конечной компенсаторной эйфорией, вызванной сообщением диагноза, и желанием больного перед смертью сделать какие-либо распоряжения. Являются исключением случаи, когда, узнав роковой диагноз, согласно которому, например, больному осталось жить ограниченное время, он бы начал спокойно и хладнокровно «обратный счет», находя смысл в человеческой ответственности и достоинстве. Наоборот, чаще всего реакции соответствуют психологической травме, не минуя даже автоматического поведения. Так, например, при сообщении врачом диагноза рака больная перед дефенестрацией успела оставить записку: «Не выношу этого приговора, и врач, выйдя, шагнет через мой труп». Мать, узнав о неизлечимости своего ребенка-энцефалопата, бросилась с ребенком на руках с девятого этажа. Такие роковые реакции являются несомненным аргументом в пользу соблюдения тайны о болезни перед больным, ее дозированного сообщения в соответствии с психикой больного и необходимости терапевтического сотрудничества, в пользу разглашения тайны перед членами семьи, которые, зная больного лучше, обладают большими возможностями средств информирования и ободрения больного. В любой болезни надежда становится чем-то инстинктивным и появляется как нормальная реакция защиты, которой врач должен пользоваться; ее способность облагораживать и укреплять характер больного человека даже в положении отчаяния исключает пассивность. Врач должен учитывать эту психологическую действительность, ибо человек располагает неограниченными силами решать свою судьбу.