Вербализация

К 18-месячному возрасту девочки выделяли среди других игрушек кукол и обозначали их словом «ляля». Мальчики охотнее выбирали автомобильчики и долго катали их; словесное обозначение автомобиля — «сина» (машина)— появилось у мальчиков ранее называния других игрушек. Очень рано у всех детей отмечалась вербализация съедобных объектов: сначала недифференцированное называние любой пищи словом «ням-ням» или «ам-ам», затем более частные названия: «мо» или «моко» (молоко), «ка» (каша) и т. д. В естественных условиях предмет (точнее, комплекс непосредственных ощущений, вызываемых предметом) оказывается связанным с той или другой безусловной реакцией — пищевой, игровой, оборонительной — и предъявление этого предмета начинает вызывать соответствующую реакцию — теперь уже условнореф-лекторную. Обычно слону ассоциируется с предметом, когда последний уже приобрел то или другое сигнальное значение для ребенка. Схематически отношения непосредственных компонентов (НК) предметного раздражителя, безусловного подкрепления (БП) и словесного обозначения предмета (СО) можно представить следующим образом: НК + НК+НК… БПН-СО. В некоторых случаях ребенку показывают предмет и одновременно называют его. Например, показывают незнакомый объект и говорят: «Книга! Книга!». Слово становится названием в результате ассоциирования непосредственных ощущений, вызываемых книгой, со словом «книга». В качестве безусловного подкрепления здесь действует ориентировочный рефлекс. Получаемые отношения носят уже другой характер по сравнению с первым случаем: НК + НК.. . + СО + БП. Следует отметить, что второй вариант вербализации предметов требует большего числа предъявлений раздражителей и получаемые временные связи несколько менее стойки. По-видимому, ориентировочный рефлекс как фактор подкрепления физиологически является более слабым по сравнению с пищевым и игровым. Существенные отличия имеет процесс вербализации действий ребенка. Процедура выработки условных связей здесь соответствует обычно той, которая регистрируется при формировании инструментальных условных рефлексов.

Пространственная синхронизация биопотенциалов мозга

Работа проводилась на детях начала второго года жизни, и суть ее заключалась в сопоставлении картин пространственной синхронизации биопотенциалов мозга при действии незнакомых ребенку несловесных звуковых раздражителей и слов. По нашим предположениям, незнакомые ребенку слова (т. е. не имеющие для него сигнального значения) должны оказывать тот же эффект, что и любой незнакомый звуковой раздражитель.
Регистрация электрической активности мозга осуществлялась на 17-канальном электроэнцефалографе фирмы «Саней» униполярно от симметричных точек лобных, моторных, височных, нижнетеменных и затылочных зон. Наряду с визуальным анализом полученных ЭЭГ проводилась их обработка методом корреляционного анализа, предложенного М. Н. Ливановым (1972). Применительно к ЭЭГ человека метод был описан Е. Б. Сологуб (1973).
На рис. 4 представлена сводная схема межцентральных отношений в коре мозга, полученных у группы изучавшихся детей. Предъявление несловесных звуковых раздражителей вызывало усиление процессов пространственной синхронизации биопотенциалов в правом полушарии с незначительным усилением взаимосвязи височных и нижнетеменных зон в левом полушарии. При действии незнакомого слова была получена сходная картина: также регистрировалось усиление пространственной синхронизации в правом полушарии, с тем лишь отличием, что общее число значимых корреляций оказалось меньше.
Таким образом, можно сказать, что первые условные двигательные реакции детей 10—12 мес, получаемые на словесные сигналы, вырабатываются по сути дела на первосигнальные компоненты речевых воздействий.

Павловское положение об условнорефлекторной природе словесных сигналов в настоящее время принимается большинством как отечественных, так и зарубежных авторов, хотя и не является общепринятым. И. П. Павлов писал: «Конечно, слово для человека есть такой же реальный условный раздражитель, как и все остальные, общие у него с животными, но вместе с тем и такой многообъемлющий, как никакие другие, не идущий в этом отношении ни в какое количественное и качественное сравнение с условными раздражителями животных».

Примеры условных рефлексов у детей

У ребенка Риты Ф., 11 мес, имелся четкий условный пищевой рефлекс на вид тарелки с кашей: предъявление этого раздражителя в обычной ситуации — тарелка поставлена на стол, а сам ребенок сидит за столом — вызывает движение в сторону тарелки и раскрытие рта. Однако применение этого же раздражителя в другой обстановке — в манеже, на подоконнике и т. д. — вызывало лишь кратковременную ориентировочную реакцию, пищевая же совершенно отсутствовала. У этого же ребенка отмечалась выраженная оборонительная реакция на шапку — надевание ее перед прогулкой всегда сопровождалось криком и попытками сбросить шапку с головы. Такая реакция возникала каждый раз во время процедуры одевания. Если же ребенок видел шапку в другой обстановке, то это вызывало только ориентировочную реакцию. Наблюдения над детьми раннего возраста обнаруживают большое количество подобных ситуационных условных реакций у детей.
Вычленение отдельных объектов из «образа ситуации» происходит постепенно и неодновременно. Ранее других обособляются те объекты, которые получают наиболее частое и значимое в биологическом отношении подкрепление. Вид матери, няни, звуки их голосов, яркие, привлекательные игрушки и т. д. начинают оказывать соответствующий рефлекторный эффект независимо от обстановки довольно рано — уже в начале второго года жизни ребенка. Другие объекты выделяются значительно позже.
В 18—20 мес правильно развивающийся ребенок дает уже множество вполне адекватных реакций на изолированные предметные раздражители в различных ситуациях. Влияние ситуации как слитного раздражителя начинает преодолеваться. Вычленение отдельных предметов пока недостаточно четкое — нередко дети одинаково реагируют на несколько сходных объектов, так как их различие происходит пока по второстепенным, несущественным свойствам (чаще всего по тем, которые вызывают более сильную ориентировочную реакцию, например по цвету). Эту фазу можно отнести к первой инстанции превращений слитного образа по Сеченову.

Потребность в белке

В связи с тем что потребность в белке определяется не только общим количеством, но и его качественным составом по содержанию эссенциальных аминокислот, которыми особенно богаты белки живот­ного происхождения (Ю. К. Полтева, 1960; А. А. Покровский, 1976; В. Blanc, 1978), в новых нормах физиологических потребностей ука­зано и количество белка животного происхождения. Оно составляет для 6-летних детей 65%, а для более старших школьников – 60% от общего количества белка в рационе.обеспечения нормального развития необходимым является также не только набор из 8 незаменимых аминокислот, но и их соот­ношение, при нарушении которого наблюдаются явления дисбаланса (Т. Ш. Шарманов и соавт., 1978; V. Peng, 1979). А. А. Покровский (1964) рекомендует использовать для контроля аминокислотного со­става простейшую формулу их благоприятного соотношения по трем аминокислотам: триптофану, лизину и сумме серосодержащих (метио­нин + цистин), как 1:3:3.
Усвояемость белка зависит также и от сочетания его с другими пищевыми веществами. Установлено, что он лучше усваивается при соотношении с жиром и углеводами, равном 1:1:4.
Потребность в белке при напряженной умственной деятельности не утверждена, однако в ряде исследований изучены процессы пред­отвращения неблагоприятных изменений, свойственных этому виду работы. А. Собакин и соавторы (1964) наблюдали положительные сдвиги в корковой нейродинамике при умственной работе под влияни­ем питания, сбалансированного по основным пищевым веществам. Благоприятная динамика по ряду физиологических, иммунологических показателей, показателей обмена веществ отмечена и у подростков при включении в их рацион продуктов повышенной биологической ценности, увеличивающих на 10% количество белка по сравнению с обычной потребностей (Фатеева, Т. Н. Хаустова, 1971, и др.).
«Потребность в жирах ранее определялась лишь при разработке HopsT белка. Наибольшая задержка белка в организме отмечена при соотношении его с жирами 1:1. Установлена аналогичная закономер­ность, что и для белка; уменьшение потребности в жире на 1 кг мас­сы с увеличением возраста. В связи с этим суточная потребность жире принята такая же, как и для белка.

Метки: белок, содержание, состав

Обезвоживание

При резком обезвоживании и нарушении минерального обмена снижаются защитная и другие функции кожи, поэтому рекомендуется ежедневно протирать кожу теплой водой или этиловым спиртом для предупреждения нагнои-тельных процессов и трофических язв. 2 — 3 раза в день проводят туалет глаз промыванием 2% раствором борной кислоты. Для предупреждения подсыхания роговицы в глаза закапывают 1—2 капли стерильного раствора вазелинового масла. В разгаре заболевания, когда нарушается функция сердечно-сосудистой системы и терморегуляция, ребенок нуждается в согревании. Для этого используют обычные грелки. Температуру воздуха в палате поддерживают на уровне 22-f-24° С. Для предупреждения развития застойных явлений в легких, пневмоний положение ребенка в постели постоянно меняют (насколько это позволяет сделать наложенная капельница).
По окончании водно-чайной диеты назначают дробное кормление, лучше всего сцеженным материнским или донорским женским молоком 10 раз в сутки по 10 мл каждые два часа с 4-часовым перерывом на ночь. Начиная с третьего дня ежедневно количество молока увеличивают на 10 мл на каждое кормление. По достижении 80 мл молока на каждое кормление переходят на 8-разовое питание по 100 мл, затем на 7 кормлений по 120 мл, 6 кормлений по 150 мл (в зависимости от возраста). Введение прикорма требует большой осторожности (в небольших количествах, только при переходе на 7-разовое питание). Кормление непосредственно из груди разрешается на 3 —4-й день болезни, начиная с 2—3 мин и постепенно удлиняя это время.

При отсутствии женского молока предпочтение отдают кислым смесям (кефиру, пахтанью с добавлением 5% сахара). В первые двое суток целесообразно назначать разведенный кефир (на одну треть менее концентрированный по сравнению с тем, который больной должен получать по возрасту). Например, если ребенок, будучи здоровым, получал В-кефир, то назначается Б-кефир; если здоровый получал цельный кефир, то назначается В-кефир. Питание смесями проводят также дробно. К середине второй недели,

Ларингоскопия

При ларингоскопии у больных пыльцевым ларингитом определяется отек вестибулярных (ложных) складок, не распространяющийся на подслизистый слой подсвязочного пространства, незначительное утолщение голосовых (истинных) связок.
Местное лечение ЛОР-органов у больных поллинозом. В период наиболее острых проявлений пыльцевого риносинусита возникает необходимость в местном назначении антиги-стаминных и сосудосуживающих средств. Следует учитывать, что показания к применению указанных групп препаратов определяются особенностями течения болезни. Антигистамин-ные препараты при интраназальном введении в форме капель, мазей или путем электрофореза обладают активным противо-зудным действием, уменьшают проявления ринореи, купируют приступы чиханья. В значительно меньшей степени влияют они на обтурацию носового дыхания, обусловленную отеком слизистой оболочки. Из антигистаминных препаратов местно при пыльцевом риносинусите в фазе резкого обострения обычно назначают димедрол в виде 1 % раствора. В случае непереносимости этого препарата его можно заменить 2 % раствором супрастина. При преобладании в клинической картине затруднения носового дыхания предпочтение следует отдать сосудосуживающим средствам (адреналин, эфедрин, галазолин, нафтизин, санорин). Комбинированное применение антигистаминных препаратов и адреномиметиков показано больным, у которых зуд слизистой оболочки носовой полости и ринорея сочетаются с резким затруднением носового дыхания. Длительное местное использование антигистаминных препаратов может вести к дополнительной аллергизации. Систематическое интраназальное введение симпатомимети-ков также ухудшает состояние слизистой оболочки носа и придаточных пазух, нарушая функцию мерцательного эпителия. Поэтому капли и мази, в состав которых входят указанные средства, назначают не чаще 2 раз в сутки, а длительность их непрерывного применения не должна превышать нескольких дней. В ряде случаев при выраженной назальной секреции полезным оказывается антихолинергический препарат

Нарушения при рахите

Для периода разгара характерно дальнейшее про-грессирование болезни. При остром течении наблюдается размягчение костей, при подостром — разрастание остеоидной ткани. Размягчение костей черепа (кра-ниотабес), краев родничков и по ходу черепных швов способствует деформациям черепа. Затылок уплощается или принимает сплющенную форму с той стороны, на которой ребенок преимущественно лежит. Возникают лобные и теменные бугры, «ягодичный» или квадратный череп, нависший, «олимпийский» лоб, запавшая переносица. Нарушаются время и порядок прорезывания зубов, формируется неправильный прикус. После 3-месячного возраста появляются изменения грудной клетки. На ребрах, в месте перехода хряща в кость, образуются утолщения («четки»), наиболее выраженные на V —VIII ребрах. Отмечаются размягчение и податливость ребер, грудная клетка сдавливается с боков, в месте прикрепления диафрагмы прослеживается гаррисонова борозда, нижняя апертура грудной клетки расширяется, увеличивается кривизна ключиц. В тяжелых случаях передняя часть грудной клетки вместе с грудиной выступает вперед («куриная грудь»). Деформируется позвоночник: в поясничном отделе появляется кифоз (рахитический горб). После 6 —8-месячного возраста можно наблюдать деформации трубчатых костей.
Появляются утолщения эпифизов костей предплечья и голеней («браслеты»), фаланг пальцев («нити жемчуга»). Может наступить искривление костей плеча, таза, нижних конечностей (чаще в виде буквы «О», реже в виде буквы «X»).

Отмечаются общая гипотония мышц, вялость и дряблость мышц брюшной стенки и гладкой мускулатуры кишечника. Возникают запоры, «большой лягушачий живот». Задерживаются статические и двигательные функции.
Недостаточная вентиляция легких из-за деформаций грудной клетки и нарушений обмена влечет за собой одышку, цианоз, застойные явления, образования ателектазов, предрасполагающих к развитию пневмонии, ухудшению работы сердца (ослабление тонов, тахикардия). Слабость сокращения диафрагмы ведет к застою крови в печени и воротной

Особенности ВП у истериков

С описанных позиций А. М. Иваницкий проанализировал данные изучения особенностей ВП у больных истерией с заведомым преобладанием функции первой сигнальной системы и у больных разными формами психастении, которые имеют функциональную разорванность сигнальных систем и тенденцию к преимущественному использованию словесного отражения действительности. Оказалось, что у первых регистрировалась картина уменьшения ранних компонентов ВП и увеличение поздних; у вторых же были обнаружены обратные отношения.
Этот же показатель был использован в исследованиях Л. М. Пучинской (1975). Она анализировала изменения ранних и поздних компонентов ВП на световые стимулы разной интенсивности в условиях, когда внимание испытуемых специально фиксировалось на подаваемых раздражителях, и в условиях, когда их внимание отвлекалось. Как и можно было ожидать, словесная инструкция значительно изменяет характеристики компонентов ВП (т. е. состояние корковых нейронов), и таким образом, подчеркивает автор, подготавливается фон, влияющий на протекание нервных процессов в коре мозга. В исследовании Л. М. Пучинской, как и в работах А. М. Иваницкого, изменения компонентов ВП рассматривались с точки зрения отражения в них взаимодействия сигнальных систем. Это очень интересная линия исследований, однако она только начинает разрабатываться.
Вопросами взаимодействия сигнальных систем занимаются и психологи. Кроме тех работ, которые прямо формулируют свои задачи как изучение сигнальных систем (Чуприкова, 1967; Шичко, 1969; Бойко, 1976), имеются исследования, направленные на изучение соотношения образного и категориального мышления, что, по сути дела, есть один из аспектов проблемы взаимодействия сигнальных систем. Психологами разработан ряд методических приемов определения способности человека к категориальному мышлению (характерному именно для второй сигнальной системы), продуктивности произвольного запоминания, которое, как и все произвольные реакции, нужно рассматривать в качестве проявления деятельности второй сигнальной системы, и т. д.

Центры безусловных рефлексов

Морфологически и функционально вегетативные центры тесно связаны с центрами безусловных рефлексов. Все эти отделы подчинены коре больших полушарий. Соответственно очень сложна и функциональная организация эмоциональных реакций: в них имеются компоненты безусловнорефлекторного характера (обусловленные широким участием подкорковых структур) и условнорефлекторные компоненты (формируемые корой).
У человека эмоциональное поведение отличается большой сложностью и дифференцированностью, в его осуществлении очень велика роль коры мозга и особенно его лобных отделов (Шмарьян, 1949; Доброхотова и Каменская, 1973; Лурия, 1973; Доброхотова, 1974, и др.). Однако влияния коры не сразу получают регулирующее значение, и у детей раннего возраста в эмоциональных.

Вероятно, первой работой, в которой было показано условно-рефлекторное влияние на эмоциональные реакции детей, являются эксперименты Джонса (Johnes, 1939): он предъявлял детям 5—6 мес звуковые и зрительные раздражители, подкрепляя их легкими ударами электрического тока, и при этом регистрировал кожно-гальванический рефлекс (КГР) и поведенческие реакции детей. Через несколько сочетаний у детей вырабатывался условный КГР, и это сопровождалось развитием стойкой отрицательной эмоциональной окраски реакций. Автор-считает, что эти данные свидетельствуют о приложимости павловских представлений об условных рефлексах к объяснению происхождения эмоциональных реакций более высоких порядков.
В работах 3. И. Коларовой-Бирюковой (1968) и Ц. П. Нема-новой (1940) показано, что уже на первом году жизни формируются кортикальные влияния на эмоциональные реакции ребенка: оказывается возможным затормозить отрицательные эмоциональные реакции действием условного раздражителя, вызывающего положительную по эмоциональной окраске реакцию — пищевую или игровую. Таким образом, уже к концу первого года жизни ребенка в осуществлении его эмоциональных реакций значительную роль начинают играть условнорефлекторные механизмы.

Нарушения липидного обмена

Нарушения липидного обмена в острый период желудочно-кишеч­ных заболеваний свидетельствуют о дефиците энергии в связи с вынуж­денными ограничениями в рационе. Энергетический дефицит усугубля­ется в связи со снижением всасывания и усвоения жира. У большин­ства детей в фазу выраженных диспепсических явлений значительно увеличено количество нейтрального жира в кале, а при изучении ба­ланса жира установлены более низкие средние величины усвояемости его у больных детей по сравнению со здоровыми того же возраста – соответственно (73±1,8) % и (84±9,2) %. В свою очередь усвояемость жира находится в тесной зависимости от активности кишечных фер­ментов. Уже в начальный период болезни активность энтерокиназы и щелочной фосфатазы угнетена, причем более значительно у больных с кишечным токсикозом.Так как энтерокиназа является активатором протеолитического фер­мента трипсиногена, то снижение ее активности свидетельствует также и об изменении скорости процессов переваривания белка. Одновременно снижается активность ферментов поджелудочной железы (липазы в крови, амилазы в крови и моче).
При кишечном токсикозе на 3-5-й день развивается гипохолесте-ринемия (1,2 г/л±0,04 г/л при норме 1,42 г/л±0,3 г/л), в основном за счет уменьшения содержания эфиров холестерина (0,62 г/л ±0,03 г/л при норме 0,87 г/л±0,05 г/л), вследствие снижения синтеза его в печени. О нарушении функций печени свидетельствуют также снижение в сыворотке крови уровня а- и В-липопротеидов, а у части детей и фосфолипидов, низкий коэффициент эстерификации холестерина, гипо-альбуминемия и дисглобулинемия. Дефицит всех пищевых веществ в рационе, нарушение кишечного всасывания и функционального состояния печени, повышенный расход витаминов приводят к нарушению обеспеченности организма всеми витаминами, в том числе ретинолом, в связи с чем у части больных возникают клинические симптомы А-гиповитаминоза.

Метки: дефицит, заболевание, обмен