Общеизвестно, что интенсивность фармакологического эффекта зависит от количества примененного лекарственного вещества, иначе говоря — от принятой дозы. Доза определяет концентрацию лекарственного вещества, входящую в соприкосновение и во взаимодействие с живым веществом, и тем самым обусловливает интенсивность процесса, составляющего содержание первичной фармакологической реакции, т. е. «силу» действия лекарства. От дозы лекарственного вещества зависит не только интенсивность, но и характер его действия. Повышая количество введенного в организм лекарства, можно достигнуть не только количественного нарастания фармакологического эффекта, но и качественного его изменения. При введении весьма малых доз лекарственного вещества действие его может вовсе не обнаруживаться и не сказываться на течении физиологических процессов. Действие лекарства начинает проявляться только при достижении какой то «пороговой» дозы. Эту дозу называют минимальной действующей.
Комбинация с антибиотиками тетрациклинового ряда может даже ослабить действие пенициллина. Наконец, только бактериологическая диагностика оправдывает применение нефро- и ототоксических препаратов (мономицин, мицерин). При инфекциях, вероятнее всего, вызванных грам-отрицательной флорой (кишечные инфекции), разумеется, препаратом выбора будет левомицетин и во вторую очередь тетрациклины или мономицин (внутрь 10-12 г или внутримышечно 250 000 ЕД 3 раза в день в течение 5 7-9 дней). При колибактериальных поносах рекомендуется колимицин внутрь (под контролем мочи!). При заболеваниях желчевыводящих путей также показаны тетрациклины и левомицетин, ибо этим антибиотикам свойственна высокая концентрация в желчи (выше, чем в крови). Комбинации антибиотиков применяются часто, за рубежом даже слишком часто, что вызывает справедливые протесты против «антибиотических коктейлей».
Действие хинина и хинидина на сократимость миокарда преувеличено. Friedberg указывает, что при применении хинидина у больных с компенсацией при достаточных дозировках он ни разу не наблюдал появления симптомов декомпенсации. Очевидно, эта сторона действия хинидина переоценивалась. Предварительная ликвидация декомпенсации желательна, но если она не удается, то ряд специалистов, в том числе Friedberg, считает, что длительно не поддающаяся сердечной терапии форма мерцательной аритмии требует лечения хинидином. После этого может наступить компенсация. Нередко возникающее на фоне успешного лечения дигиталисом мерцание сводит на нет успех терапии. Восстановление нормального ритма в этих случаях имеет большое значение. На большом материале при достаточных поддерживающих дозах максимальное число рецидивов 20%; по другим статистикам оно значительно меньше. Следовательно, поддерживающими дозами, чередуя хинидин с новокаинамидом, можно вывести больного из тяжелого состояния, особенно в случаях сердечной недостаточности.
Вследствие острого нарастания действия встречается немало случаев появления токсических симптомов на вершине действия, причем терапевтический уровень может быть еще не достигнут. В связи с этим дозу приходится дробить на две, а в некоторых, особо ответственных случаях (инфаркт миокарда) -на три и четыре инъекции в день, чтобы избежать токсического эффекта. При наблюдении над больным не только сразу же после инъекции строфантина, но и через 1-2 часа нередко можно отметить короткую бигеминию, групповые экстрасистолы. Они могут быть очень непродолжительны и быстро исчезнуть, но даже кратковременные нарушения ритма-сигнал того, что нельзя увеличивать разовую дозу. Если состояние больного все-таки требует увеличения дозы, то для того чтобы избежать катастрофических последствий в период наибольшего действия строфантина, следует разделить нужную дозу на две – три инъекции или перейти на внутримышечное введение, но не увеличивать разовой дозы, иначе на вершине действия можно получить такое осложнение, после которого лечение окажется бесполезным.
Практически простым способом диагностики и лечения недостаточности калия служит назначение больших доз (не менее 6-8 г в день) хлористого калия в течение 12 дней. При дефиците калия эффект сказывается уже в течение первого дня и может быть поддержан дозами 2-3 г хлористого калия в день. Так как калий раздражает желудок, нецелесообразно давать его в порошках, а лучше принимать его в течение дня дробными дозами в виде 5% микстуры за едой, чтобы не вызвать рвоты, иначе баланс ухудшится. При получении эффекта дозу следует уменьшить наполовину; для поддержания эффекта достаточно 3 и даже 2 г хлористого калия в день. Уксуснокислый калий действует значительно слабее. Молекула уксусной кислоты весит больше, чем молекула хлора, и, следовательно, в равных весовых количествах солей калия будет содержаться больше в его хлористоводородной соли (525 мг в 1 г), чем в уксуснокислой (398 мг). Поэтому уксуснокислого калия приходится давать больше, что переносится хуже.
Огромное значение имеет профилактика газовой инфекции. Помимо скорейшей первичной обработки, при всех загрязненных ранах, особенно обширных и слепых осколочных ранениях нижних конечностей, вводят профилактическую дозу противогангренозной сыворотки, состоящей из смеси сывороток (Antiperfringens 1000 АЕ, Antivibrosepticus 5000 АЕ, Antioedematicus 15 000 АЕ). Противогангренозную сыворотку следует хранить при температуре 6-8°, в темном сухом месте. Негодными для употребления являются сыворотки с мутным осадком, не исчезающим при встряхивании. Столбняк – острая специфическая анаэробная инфекция, развивающаяся при проникновении в организм столбнячной палочки через поврежденные кожные покровы и слизистые оболочки. Столбняк – очень тяжелое заболевание, часто заканчивающееся смертью. Бациллы столбняка, попавшие в рану, выделяют токсин, который вызывает перераздражение нервной системы и разрушение эритроцитов. Основными симптомами заболевания являются приступы мучительных судорог всех мышц тела, сопровождающихся сильнейшими болями. Сознание до последнего момента жизни ясное. Судороги развиваются при малейшем раздражении: прикосновение, звук, свет, запах. По мере прогрессирования болезни приступы учащаются. Во время одного из них больной погибает. Заболевание сопровождается повышением температуры (40-42°), резким нарушением дыхания, глотания, спазмами мышц кишечника, мочевого пузыря. Чем раньше диагностировано заболевание, тем легче лечение. Поэтому медицинская сестра при наблюдении за больным с различными ранениями и повреждениями (ожог, обморожение, опрелости на ногах) должна знать, что столбняк начинается с продромальных явлений, которые подчас выражены слабо.
Помимо этого, замечено, что пищевые отравления возникают «большей частью после употребления мяса больных животных. В конце XIX века была доказана бактериальная этиология пищевых отравлений. В течение нескольких лет был открыт ряд бактерий, являющихся возбудителями пищевых токсикоинфекций (Bacterium eriteritidis Gaertneri, Bacterium Breslau н др.). Все они по своим морфологическим и биологическим свойствам близки между собой, а также близки к открытому на рубеже XX века возбудителю паратифа Bacillus paratyphi, В. Schottmul leri, что дало основание объединить их: в одну группу паратифозных микробов. В настоящее время введено объединяющее родовое название – сальмонеллы (Salmonella suipestiter, Salmonella Breslau и др.), а заболевания, вызываемые ими, получили наименование сальмонеллезов. По-видимому, нередко пищевые токсикоинфекций могут вызываться, кроме сальмонелл, еще и так называемыми условно патогенными бактериями. Сюда относятся бактерии идейной группы, протей, палочка Моргании и др. Эти микробы широко распространены в природе, они постоянно с апрофитируют в кишечнике животных и человека. При некоторых условиях эти микробы могут, по видимому, проявлять патогенные свойства. В последнее в ре мя установлена значительная роль стафилококков в возникновении пищевых отравлений. Некоторые штаммы могут образовать сильный термостабильный токсин, вызывающий при приеме внутрь пищевую интоксикацию. Среди сальмонелл нужно различать возбудителей тифозных заболеваний (брюшной тиф и все паратифы) и возбудителей, которые при известных условиях могут вызвать пищевые токсикоинфекций. Обычно название «сальмонеллы» применяют только к группе возбудителей пищевых токсикоинфекций. Несмотря на близость пищевых сальмонелл и паратифозных палочек, их не следует смешивать. Заболевание, называемое палочкой паратифа В, имеет как инфекционное заболевание типичную клиническую картину с длительным течением, протекает с характерными анатомическими изменениями, наступает после продолжительного инкубационного периода, сопровождается продолжительным бацилло выделением и распространяется контактным путем. Ни одной из этих черт не обладает пищевая тоисикоинфекция. Пищевая токсикоинфекция отличается по своим эпидемиологическим особенностям от обычных инфекций.
Клиника типичного и неосложненного аппендицита хорошо известна, и в большинстве случаев диагноз вне больницы ставится правильно. Все же нередки ошибки в диагностике. Такого рода ошибки значительно ухудшают прогноз и могут стоить жизни больному. Больной не подвергается операции; общеизвестное положение о том, по клизмы и особенно слабительные категорически противопоказаны при остром аппендиците, нарушают именно вследствие того, что своевременно не был поставлен диагноз аппендицита. Нередко диагностируют пищевую токсикоинфекцию, переоценивая значение рвоты и в то же время не принимая во внимание отсутствие поноса, который является одним из основных признаков пищевой токсикоинфекции. Не учитывают, что при пищевой токсикоинфекции боли не имеют ведущего значения в клинической картине болезни. Аппендицит у женщин иногда принимают за острое гинекологическое заболевание: воспаление придатков, перекручивание кисты яичника, внематочную беременность. Особые затруднения для дифференциальной диагностики возникают при так называемом тазовом аппендиците, когда отросток опущен в малый таз. Для исключения гинекологического заболевания необходимо внутреннее гинекологическое исследование. При расположении отростка позади слепой кишки симптомы со стороны передней брюшной стенки могут отсутствовать. B данном случае может помочь исследование в положении на левом боку, благодаря чему удается выявить болезненность и напряжение брюшной стенки в правой подвздошной области. Кроме того, для воспаления ретроцекально расположенного отростка характерна поза больного с согнутой в тазобедренном суставе правой ногой. При положении отростка сзади и кверху от слепой кишки аппендицит может симулировать паранефрит. В отличие от паранефрита при аппендиците максимальная болезненность и напряжение мышц локализуются не ребернопозвоночном углу, а в наружной части поясничной области. Нередко возникает необходимость дифференциального диагноза между аппендицитом и прободением гастродуоденальной язвы.
Наблюдается полная или частичная реакция перерождения, а иногда лишь количественное снижение возбудимости. В мышцах часто отмечаются фибриллярные подергивания, являющиеся характерным и ранним признаком болезни. Сухожильные и надкостничные рефлексы на руках повышены. Повышение сухожильных рефлексов при наличии атрофических параличей очень характерно для бокового амиотрофического склероза. Такое, казалось бы, парадоксальное сочетание симптомов объясняется одновременным, но неодинаковым по силе поражением периферического (передние рога) и центрального (пирамидный путь) двигательных невронов. Спастические параличи, столь же постоянные при боковом амиотрофическом склерозе, как и атрофические, развиваются в ногах. В них отмечается повышение тонуса и сухожильных рефлексов, наличие патологических рефлексов, снижение силы. Походка имеет ясно выраженный спастический характер. Развивающиеся атрофии мышц могут иногда повести к уменьшению спастичности. В поздних стадиях болезни ходьба становится невозможной. При начальных формах бокового амиотрофического склероза бульбарные явления отсутствуют или бывают выражены отдельными нерезкими симптомами. В более поздних стадиях болезни, особенно в заключительном-периоде, бульварные явления имеются постоянно. Развитие бульбарных симптомов обусловлено поражением двигательных ядер черепно-мозговых нервов в стволе мозга. При этом развиваются расстройства речи-дизартрия и анартрия, затрудняется глотание и жевание. В мышцах губ, языка, глотки, в жевательных мышцах появляются атрофии. Наряду с этим, развивается спастичность и повышение рефлексов, особенно рефлекса на m. masseter. В картине бульбарных нарушений имеется характерное для бокового амиотрофического склероза сочетание повышения рефлексов с атрофиями. В мышцах языка, лицевых отмечаются фибриллярные подергивания. К псевдобульбарным симптомам относится насильственный плач, реже смех, которые наблюдаются в далеко зашедших случаях бокового амиотрофического склероза. Чувствительность, как правило, не расстраивается. Патогенез бокового амиотрофического склероза определяется прежде всего тем, что поражаются почти исключительно двигательные невроны, где бы они ни находились: в коре головного мозга, в мозговом стволе или в спинном мозгу.
Порой припадки наступают сериями (status epilepticus), заканчиваясь смертью. В большинстве случаев вследствие множественной локализации цистицерков, помимо эпилептиформных припадков, обнаруживаются легкие афатические расстройства, незначительные нарушения чувствительности, парезы и т. д. Весьма часты и разнообразны изменения психики. В ряде случаев эти изменения сводятся к легким «невротическим» явлениям, вследствие чего заболевание долго рассматривается как неврастения, истерия, психастения и т. д. В других случаях наблюдается более тяжелая картина: возбуждение, депрессия, галлюцинаторно-бредовые явления, корсаковский синдром и даже явления, напоминающие прогрессивный паралич. Очень часты головные боли, отличающиеся приступообразностью и интенсивностью, головокружение, рвота, нерезко выраженные застойные соски, т. е. то, что составляет синдром повышенного внутричерепного давления. Он обусловливается главным образом водянкой и набуханием головного мозга, почти всегда сопутствующими цистицеркозу. Хронический цистицеркозный лептоменингит, чаще всего локализующийся на основании мозга, дает типичную картину базального менингита, очень похожего на сифилитический: головная боль, рвота, брадикардия, паралич ряда черепно-мозговых нервов (чаще всего VI и VII пары). Для цистицерка IV желудочка характерно наличие синдрома Брунса: при резком повороте головы наступает внезапно сильное головокружение, и больной падает. Нередко эти явления сопровождаются рвотой, расстройством сердечной деятельности и дыхания, а также затемнением сознания. Иногда наступает почти моментальная смерть. В основе синдрома лежит раздражение перемещающимся цистицерком образований дна IV желудочка, главным образом ядер блуждающего нерва. Раньше синдром Брунса считали патогномоничным только для цистицерка, но оказалось, что этот синдром могут вызвать и опухоли IV желудочка, реже опухоли червя мозжечка. Все эти разнообразные симптомы могут сочетаться самым различным образом. Поэтому случаи мозгового цистицеркоза обычно не похожи один на другой. Выделение отдельных клинических форм цистицеркоза (эпилепти-формной, психической, неопластической и менингеальной), как это предлагали некоторые авторы, является довольно искусственным.
Общеизвестно, что интенсивность фармакологического эффекта зависит от количества примененного лекарственного вещества, иначе говоря — от принятой дозы. Доза определяет концентрацию лекарственного вещества, входящую в соприкосновение и во взаимодействие с живым веществом, и тем самым обусловливает интенсивность процесса, составляющего содержание первичной фармакологической реакции, т. е. «силу» действия лекарства. От дозы лекарственного вещества зависит не только интенсивность, но и характер его действия. Повышая количество введенного в организм лекарства, можно достигнуть не только количественного нарастания фармакологического эффекта, но и качественного его изменения. При введении весьма малых доз лекарственного вещества действие его может вовсе не обнаруживаться и не сказываться на течении физиологических процессов. Действие лекарства начинает проявляться только при достижении какой то «пороговой» дозы. Эту дозу называют минимальной действующей. 
Комбинация с антибиотиками тетрациклинового ряда может даже ослабить действие пенициллина. Наконец, только бактериологическая диагностика оправдывает применение нефро- и ототоксических препаратов (мономицин, мицерин). При инфекциях, вероятнее всего, вызванных грам-отрицательной флорой (кишечные инфекции), разумеется, препаратом выбора будет левомицетин и во вторую очередь тетрациклины или мономицин (внутрь 10-12 г или внутримышечно 250 000 ЕД 3 раза в день в течение 5 7-9 дней). При колибактериальных поносах рекомендуется колимицин внутрь (под контролем мочи!). При заболеваниях желчевыводящих путей также показаны тетрациклины и левомицетин, ибо этим антибиотикам свойственна высокая концентрация в желчи (выше, чем в крови). Комбинации антибиотиков применяются часто, за рубежом даже слишком часто, что вызывает справедливые протесты против «антибиотических коктейлей».